Принцип Абрамовича

Похоже, что Роман Абрамович – это современный Робин Гуд. И я, кажется, догадываюсь, почему. Абрамович боролся, противодействовал только таким, как он сам, то есть был «санитаром леса», действуя при этом в интересах государства, своей страны, нашей страны. Например, при его непосредственном участии государство вернуло под свой контроль более трети нефтяных запасов и «Первый канал» телевидения (ОРТ), структурировало алюминиевую и автомобильную промышленность, теперь наводит порядок в черной металлургии и золоторудной отрасли.

Роман Аркадьевич Абрамович, конечно, многих обделил, но его благотворительность, меценатство и благородство, – а как иначе можно охарактеризовать его усилия по возрождению отечественного футбола, постоянные жертвования в синагогу, а главное, попытку спасения Чукотки? – вызывают симпатию у простого человека. В результате его побед над сильными мира сего простым людям всегда что–нибудь обламывалось. Будь то жители гибнущей Чукотки, губернатором которой стал Абрамович, или десятки миллионов российских болельщиков, которые чуть не сошли с ума от счастья по случаю третьего места на Евро–2008 российской футбольной сборной под руководством Гуса Хиддинка, приглашенного Абрамовичем. Впрочем, есть, конечно, у нашего героя одно незаурядное качество. Возможно, оно называется способностью к провокации.

А как еще можно назвать предложение Абрамовича к Ходорковскому об объединении «Сибнефти» с ЮКОСом, сделанное предположительно в марте 2003 года? Риски были ясны с самого начала, причем по нарастающей, поскольку уже состоялось февральское патетическое выступление Ходорковского в присутствии президента о коррупции в высших органах российской власти. Возможно, Ходорковский уже предупредил своих коллег о возможном столкновении ЮКОСа с государственной машиной. Тем не менее Ходорковский согласился на рискованную сделку, которая, по его же высказанному вслух предчувствию, могла кончиться для него плохо. И кончилась плохо.

Впрочем, вряд ли Абрамович записной провокатор, действовавший по заказу Кремля, которому достаточно было своих Каримовых (следователь прокуратуры, посадивший 2 июля 2003 года Платона Лебедева, соратника Ходорковского). Просто он чувствует выгоду, как волк наживу. Дальнейшее было делом техники. Абрамович не провокатор, а бизнесмен, безжалостный и честный перед собой. Не зря же он сказал когда–то своему первому шефу, что видит на десять лет вперед. Будто сквозь магический кристалл, он увидел судьбу Ходорковского и ЮКОСа и учуял вкус денег, сам, может быть, тогда и не осознавая до конца, как именно их получит. Таким образом, может быть, и сам того не желая, Абрамович ускорил кончину ЮКОСа. Не случайно же Ходорковский спустя годы сказал, что Абрамович отметился в его деле лишь бездействием: мог, а ничего не сделал, или боялся. Но, скорее всего, он не хотел упустить выгоду, которая была возможна лишь в случае разорения ЮКОСа. Вряд ли Абрамович участвовал в организации наезда на ЮКОС и Ходорковского, просто он понял, что может нажиться на расправе с Ходорковским. У Романа Аркадьевича талант обрабатывать людей, использовать их в своих интересах, причем так нежно и аккуратно, что человек, даже осознавая невыгодность и опасность своих действий, предпринимает их азартно и напористо, невзирая на последствия. Но при этом складывается впечатление, что наш герой совершенно лишен тщеславия. Как это возможно – обладать уникальным даром вскрытия и распознания любой человеческой души, а также невероятным по силе талантом делать деньги (то есть власть этого человека немыслимо глубока и основательна) и при этом быть совершенно равнодушным к популярности, публичности, славе? Разумеется, за этим стоит редкий по своим качествам ум. Один его ответ на вопрос о взаимосвязи счастья и богатства многого стоит; а сказал он буквально следующее: мол, счастье определяется не деньгами, которые всего лишь дают немного свободы. Кажется, это действительно уникальный человек. В мировой истории можно вспомнить только одного равного ему еврея, который умел договариваться с противоборствующими сторонами таким образом, что, переходя из лагеря в лагерь, умудрился избежать упреков в предательстве, – это Иосиф Флавий. Кстати, первый светский писатель, документально засвидетельствовавший существование Иисуса из Назарета.