Принцип четности

- Все правильно, - кивнул Сергей. - Только Артем почему-то пропал.

- Как это так? - удивился Валера. - Куда он мог пропасть?

- И всего за каких-нибудь пару дней, с тех пор, как мы накрыли Чистякова. Вот... Возьми и исчезни. С четверга его в резервации, вроде, никто не видел. Даже сама мамаша не знает, где ее сын. Вот и считай: четверг, пятница и сегодня. Три дня его нет. Если он в городе, то что он так долго там делает?

- А если нет? - сказал Валера озадаченно. - Если не в городе? Тогда где? В лесу, значит, шишки собирает?

- Спроси что-нибудь полегче.

- Что бы тебя спросить полегче? - задумался Валера, но ничего придумать не успел.

Протяжный трубный стон донесся из глубин квартиры. Потом послышался глухой удар.

- Е-мое... - бросил Валера. - Палыч пробудился.

- Серебряков! - долетел из комнаты отчаянный возглас Глеба.

Сергей и Валера быстро покинули балкон.

Дверь в маленькую комнату чуть-чуть приоткрылась, что-то забряцало и заскреблось за ней.

- Кажется, я, наконец, увижу Палыча, - произнес Сергей. - Когда-то это должно было случиться! Вот он этот торжественный момент...

- Инъекцию срочно! - рявкнул Глеб.

Из-за двери послышался глухой, хриплый звук, затем опять последовал тупой удар о стену. Дверь еще раз конвульсивно дернулась.

- Да живее ты! - воскликнул Глеб. - Видишь, он не в духе!..

- Сам-то не можешь, что ли! - огрызнулся Валера, хватая со стола полупустую бутылку водки. - Почему все время мне приходится...

- Шевелись, родной! - взмолился Глеб. - Выползет же сейчас - хрен обратно загонишь!

Валера взял в другую руку стакан, кусок хлеба, огурец и ринулся к двери.

- Двойную дозу закачивай! - крикнул вдогонку Глеб.

- Кого ты учишь, курсант? - презрительно бросил Валера и стремительно скрылся за дверями маленькой комнаты.

Презентация Палыча в очередной раз не состоялась. Сергей покачал головой и рухнул на диван рядом с Кириллом. Тот уже вовсю размахивал руками.

- Да не виноват человек, не виноват! - распаляясь, выкрикивал он. - Ни при чем он, пойми ты, Май!

- Как это ни при чем? - ухмылялся Глеб, теребя ус. - Бросьте вы мне его защищать-то!

- Это его вынуждают обстоятельства! Понимаешь?

- Нет. Никто и ничто его не вынуждает.

- Ведь не люди же выбрали резервацию, Май! Не люди. Это резервация их выбрала! Это она их довела до такого скотского состояния! Разве они виноваты?

- Разве я говорю, что они виноваты? - всплеснул руками Глеб. - Они просто люди и все.

- Но это ты же постоянно, понимаешь, талдычишь, что человек - это скотина!

- Конечно, скотина. Еще какая. Только он в этом и правда не виноват. В том, что он - скотина. И не надо, обер-лейтенант, списывать скотство на внешние обстоятельства.

- Почему это не надо! - упрямо выпалил Кирилл. - Если человека они постоянно окружают!.. Эти проклятые обстоятельства!

- Вот именно! - Глеб поднял вверх палец и откинулся в кресле. - Сначала чума, потом война, сегодня резервация, завтра землетрясение или нашествие пришельцев... Бедненькому человечку всегда подсовывают какие-то обстоятельства. А он, бедняга, ползая в собственных испражнениях, пыхтит: "До чего же меня довели обстоятельства!" Да эти обстоятельства только для того и нужны, чтоб снова и снова человечку показать: смотри, кто ты есть, смотри и не обольщайся! Это просто большая, огромная линза...

- Или кривое зеркало, - вставил Сергей.

- Тоже хорошо... - согласился Глеб. - Вот же ты кто, человечишка, вот, гляди на себя, любуйся! "Хомо дерьмос". И Чистяков тебе это лишний раз продемонстрировал. Да, господа хорошие... - Он откинулся в кресле. - "Оптимист надеется, что мы живем в лучшем из миров, пессимист боится, что так оно и есть". Жаль, что это сказал не я.

- "Лучшем из миров", "лучшем из миров"... - буркнул Кирилл. - Ты резервацию, что ли, имеешь в виду?

- Я - в общефилософском смысле, - высокопарно сказал Глеб.

- Ай, ну тебя в баню! - сказал Кирилл недовольно. - Вместе с твоей философией!.. Все-то ты видишь в мрачном свете. Зачем ты такой циник, Май? Вот скажи мне, как это тебе жить не противно? А, Май?

- А это уже тонкая работа, - проговорил Глеб, поглаживая бороду.

Потом он откинул голову на спинку кресла, закрыл глаза и размеренно продекламировал:

Победило ль зло в борьбе с добром?

Иль взаправду рождены мы злом?

- Стихи пошли, - проговорил Кирилл, повернувшись к Сергею. - Значит, он уже выдохся.

- Это значит, что пора промочить горло, - сказал Глеб. - Разливай, полиция.

- Так Валера с бутылкой у Палыча, - сказал Кирилл. - Вернется ли?

- Вот, к слову об обстоятельствах, - сказал Глеб. - Возьми, положим, Палыча. Я глубоко уверен, что Палыч в любых обстоятельствах будет являть собой одно и то же. И, кстати говоря, я даже сомневаюсь, знает ли он про резервацию вообще? Для него это не принципиально.

- То есть как это? - удивился Кирилл. - Он не знает про резервацию?

- А зачем ему про нее знать? - вскинул бровь Глеб. - В его Вселенной это малозначительный фактор. Да, господа... Палыч - это нечто!

Вернулся всклокоченный Валера.

- Нечто? - спросил он, поправляя очки. - Был такой фильм. Этого, как его...