Принцип четности

- Ага! Так, так, - быстро переполняясь сарказмом, воскликнул Глеб. Согласно директиве Центра, главаря брать только живым, остальных - по усмотрению и по обстоятельствам! Из окружения будем выходить поодиночке, раненых не оставлять...

Из глубины комнаты на балкон выскочил растрепанный Кирилл. Лицо и шея его были мокрыми, куртка наполовину расстегнута.

- Ну, вот и конец балкону, - обронил Сергей. - И парашюты раскрыться не успеют...

- Слушайте, мужики, - проговорил Кирилл невнятно. - Там, кажись, Палыч очухался. Бормочет чего-то...

- Восставший из ада, часть сотая, - произнес Глеб. - Сходи, мой серебряный, глянь. Я что-то в последнее время перестал понимать его заклинания. Палыч, похоже, подключил себе другой тезаурус.

- Почему бы тебе не сходить? - недовольно сказал Валера. - Совсем обленился, волк.

- Ну, не упрямься, мой серебристый, - проворковал Глеб. - Давай скорее, пока отдельно стоящие предметы не начали падать. Сделай ему укол водки. У тебя лучше получается.

Сварливо бормоча что-то себе под нос, Валера ушел в комнату.

- Кажется, я в ауте... - тяжело проговорил Кирилл, мотая головой как собака, вышедшая из воды на берег. - Перебор... А ты чего опять с книжкой выпал? - рыкнул он на Глеба. - Я вот этого не понимаю... Как можно пить и одновременно читать книжки? А? - Он, качаясь, попытался заглянуть ему в глаза. - Маевский, как ты дошел до такой жизни?

- Вы действительно в ауте, поручик, - заметил Глеб. - Я вот тут вам хотел прочесть, кстати...

Он поднес книжку к лицу и прочел вслух:

Крылья знаний меня от людей отлучили,

Я увидел, что люди - подобие пыли.

Опален мой камыш и подернут золою,

И теперь я бессилен исправить былое.

- О! - изрек Кирилл и громко икнул. - Неужто он еще и стихи пишет?

- Кто? - не понял Глеб.

- Этот твой Клизо... м-м... э-э... глисто... аста... Блин, что-то там про астму, вроде...

- Тундра, - сказал Глеб. - Это уже не он.

- А хто? - с испугом сказал Кирилл. - Какая-то другая зверюга?

- Сирийский поэт десятого века, - ответил Глеб. - Хочешь почитать дам? Жандармам - вне очереди.

- Не надо, - сказал Кирилл и попятился. - Мне твоих цитат хватает.

Из комнаты донеслись возгласы Валеры вперемешку с бранью. "Маевский! кричал он, - а ну иди сюда!.." Затем что-то с грохотом упало, и послышался приглушенный утробный звук.

- Ничего поручить нельзя, - посетовал Глеб с вздохом. - Только-только начался вечер поэзии...

Он захлопнул книгу и тоже ушел в комнату. Кирилл со второй попытки сунул в рот сигарету, но не зажег, а навалился на перила и замер, закрыв глаза.

- Кир, ты в норме? - спросил Сергей. - Вид у тебя, надо сказать...

- Не, все в порядке... - пробормотал Кирилл. - Пошло оно все к черту...

Потом он медленно открыл глаза и хотел было прикурить, но на полпути рука с зажигалкой замерла и опустилась обратно.

- Я тут подумал, Серега, - серьезным тоном сказал он, - и решил!.. И знаешь, что я решил?

Он развернулся к Сергею и его сильно шатнуло.

- Я решил, что с завтрашнего дня... ты будешь жить у меня, - сказал он заплетающимся языком. - Это лучше... И для тебя и для твоих этих... Галушко, да?

- Но... - удивленно произнес Сергей.

- Молчи! - рявкнул Кирилл, тыча пальцем его в грудь. - Решение окончательное и это... Обжалованию, короче, не подлежит... Ты понял? - спросил он, грозно надувая щеки.

- Но... - снова попытался что-то сказать Сергей.

- Не сопротивляться решению... э-э, представителя правопорядка! - выдохнул Кирилл и снова икнул. - А то я тебя арестую и доставлю силой. Понял? Вот и все.

Узкий длинный ноготь Тининого пальца прочертил на его груди белесую полоску. Она приподняла голову с подушки и заглянула ему в глаза.

- Ну, вот о чем ты опять думаешь? - спросила она с вздохом.

Он не ответил.

- Ну, скажи: о чем? - Тина подперла щеку ладонью. - Проснуться не успел и уже о чем-то думает... Скажи, а то укушу!

- Да так... - отозвался Сергей.

- Наверное, о своей семье переживаешь, да? - сказала она.

- Почему обязательно о семье? - сказал Сергей, не сводя взгляда с трещины на потолке. - Почему ты решила, что мне больше не о чем подумать?

- Ну, тогда скажи, о чем! - упрямо сказала Тина. - А то уставился в потолок! Там ничего интересного нет... Его белить давно пора, а вот все руки не доходят. Слушай!.. - ахнула она. - Такой позорный потолок, оказывается... Я чего-то давно внимания не обращала. И обои в большой комнате ужасные. Ты видел какие там обои? Видел?

Он снова промолчал.

- Мы ремонт последний раз делали, наверное, лет пять назад. Еще с моим дорогим. Слушай, а обои-то ведь снаружи заказывать придется - значит опять с наценкой... Ну, все равно же ремонт делать надо, так ведь? Тебя тоже запрягу на это дело. Сережка, ты же поможешь старой одинокой женщине? Да ведь? Э-эй!..

- Обои... Потолки... - вздохнул Сергей, переводя взгляд на окно. - Скажи, неужели тебе никогда не хотелось отсюда вырваться? За столько лет - и не хотелось?

- Мне? - спросила она. - Отсюда? А зачем?..

- Что значит "зачем"? Свобода есть свобода... Или она тебе тоже не нужна?

- Ну, а куда мне вырываться-то? - сказала она слегка недоуменно. - Кто мне разрешит-то вообще?