Принцип домино

Дымовую завесу ставили с учетом метеоусловий, но погода в самый последний момент сыграла с федералами злую шутку. Ветер повернул и вместо того, чтобы сносить завесу на «Рассвет», гнал ее к берегу. Командир катера доложил об этом на «Устойчивый» и получил команду поставить вторую завесу в непосредственной близости от судна.

Ракетный катер вынырнул из-за правого края завесы и вновь помчался к «Рассвету», оставляя за собой двухцветный шлейф дыма. Бухгалтер наблюдал за ним с мостика. На этот раз катер пронесся совсем рядом, буквально в каких-то пятидесяти метрах за кормой «Рассвета». В него можно было попробовать прицельно выстрелить, но Бухгалтер не стал этого делать.

Он не понимал стратегии морских сражений, но уже понял, что это всего лишь отвлекающие маневры. У Бухгалтера существовала собственная стратегия, и заключалась она в том, чтобы до поры до времени не раскрываться. Он ждал, пытаясь рассмотреть что-нибудь сквозь густые клубы дыма.

К этому времени десантный корабль уже вплотную приблизился к завесе, а вертолеты легли на боевой курс. Из рубки «Устойчивого», забитой членами комиссии, была отдана команда на захват «Рассвета». С этого времени счет пошел на секунды, и в рубке повисла гробовая тишина.

Своим звериным чутьем Бухгалтер уловил приближение опасности. Он не мог понять, в чем дело, и тянул с командой до самого последнего, чтобы не ошибиться. А потом услышал шум десантного корабля и заорал:

– Поднимайте! Поднимайте всех! По местам!

Командир ракетного катера первым увидел, что происходит на «Рассвете», и тут же связался с «Устойчивым». Но отменить операцию так и не успели. Десантный корабль прорвался сквозь завесу и устремился к корме «Рассвета». Практически одновременно с этим на корабле взвыла сирена.

– Огонь! – заорал Бухгалтер в рацию. – Огонь!

Уже секунду спустя к десантному кораблю устремились две гранаты. Одна взорвалась у основания рубки, вторая грохнула где-то на корме. Осколки в первые же мгновения боя ранили несколько человек, но ужас заключался не в этом.

И командир десантного корабля, и десантники были просто парализованы. Едва выскочив из шлейфа дымовой завесы, они увидели, что периметры навигационной и верхней палуб опоясаны живой цепью. Цепь эта была образована заложниками.

Командир тут же связался с «Устойчивым». Десантный корабль сбросил ход. Он продолжал сближаться с «Рассветом», но никто из морпехов и экипажа даже не помышлял о стрельбе. Да и куда стрелять, было совершенно непонятно. Боевики скрывались за заложниками, и об их местонахождении можно было судить только по вспышкам выстрелов гранатометов.

Всего за несколько секунд по десантному кораблю было выпущено шесть или семь гранат. Особого вреда кораблю они не причинили, но почти два десятка десантников были ранены. Тем временем у трубы неожиданно заработал крупнокалиберный пулемет.

Это было уже полное безумие. Первыми же выстрелами из пулемета двух морпехов буквально разорвало на куски, еще одному оторвало ногу. Боевики расстреливали десантный корабль как в тире, а ответный огонь не велся. Каждые несколько секунд уносили чью-то жизнь, а командир десантного корабля все никак не мог получить внятной команды.

Виноват в этом отчасти был он сам. Для принятия решения с борта «Устойчивого» требовали информацию о количестве находящихся в цепи заложников. Это было понятно. Десять процентов заложников уже были списаны на боевые потери. И для принятия решения в штабе операции хотели уяснить, уложатся они в отведенный Москвой лимит или нет.

– Борт-4, борт-4! Уточните количество гражданских на палубе! – выбиваясь из сил, орал в рубке БПК контр-адмирал.

Вопрос казался достаточно простым, но ответить на него не смог ни командир ракетного катера, ни командир десантного корабля. Объяснение этому было. И довольно простое. С борта ракетного катера оценить количество заложников в тот момент не представлялось возможным, а на десантном корабле творилось черт знает что.

Над ходовой рубкой по-прежнему выла сирена, пули градом сыпались на корабль, периодически взрывались одиночные гранаты. Отовсюду слышались вопли раненых, корпус корабля вздрагивал от прямых попаданий. В эфире тоже царил полный бедлам. Три вертолета и ракетный катер одновременно просили подтвердить команду на штурм.

В этой ситуации командир десантного корабля, не слыша самого себя, орал в микрофон:

– На судне наблюдаю строй заложников! Повторяю: на верхних палубах множество заложников! Ведение огня невозможно! Жду команды! Жду команды!

В боевой рубке, в свою очередь, заходился в крике контр-адмирал:

– Борт-4! Твою мать! Уточни количество гражданских на палубе!

Бледные члены комиссии в полумраке рубки застыли в ожидании, но ответ с десантного корабля так и не пришел. Пулеметная очередь прошила тонкую броню иллюминатора и разворотила смотровую щель. Командир десантного корабля погиб на месте, рулевой получил несколько осколочных ранений. Падая, он провернул штурвал вправо, и десантный корабль наконец отвернул от «Рассвета».