Принцип яйцеклетки

Наше семейное общение стремительно набирает силу. У меня появилось право голоса. Меня уговаривают уснуть, когда Я разбушевалось. Повернуться поудобнее, когда боль от упирающихся под мамино ребро конечностей становится невыносима. Подать признаки жизни, если затихну надолго и мама начнет волноваться, все ли со мной в порядке. А Я сговорчиво. Вполне. Слушаюсь с легким сердцем. Наслаждаюсь общением. Человеческим обращением. Приятно, когда тебя замечают. Когда к тебе прислушиваются. Придают значение твоей, пусть пока и не совсем сформированной, личности. Мама даже пытается угадать мой характер. Опять. Снова. Как всегда. Теперь по движениям.

К моему удивлению, на пути нашего семейного взаимопонимания встает не искаженное восприятие на основе несовершенства новоизобретенного понятийного аппарата, как предупреждала мама, а субъективные, нажитые с опытом предрассудки. Ну как можно сделать вывод, что Я ранняя пташка и не лениво, из того, что я просыпаюсь и, сонно потягиваясь, упираюсь маме под ребро в шесть утра? Я просто предусмотрительно. Они с папой рано утром в освежающий бассейн, а у меня в амнионе температура падает. Уж лучше бодренького, чем сонненького. Для сердца безопаснее. Или, глядя на мою отзывчивость, она решает, что я внимательный и послушный ребенок. Мне, конечно, приятно и лестно, но если я не проявляю признаков жизни на мамин вопрос о здоровье, мама начнет вопрошать вслух, толкать, трясти. Может и на голову встать. И многое другое, до чего я предпочитаю ее не доводить.

Я бы на твоем месте с выводами не торопилось, мама. Договаривались же переспрашивать и воздерживаться от скоропалительных выводов и заключений. Сама говорила, что между характером и поведенческими особенностями – большая разница. Я теперь свои нужды могу защищать через общение. Не нравится мне, как мама сидит, – толкнул, пихнул, еще лягнул, – и встала. Или решила мама в пище нас ограничить – затаись в уголке и ни гугу. Ни на какие просьбы – ни гугу. Разволнуется – и аппетит разыграется. Конец голодовке. Или хочется мне ласки. Танцую джигу. Гладят и курлыкают без перерыва, лишь бы деточку унять. Порой даже в четыре руки. Папа пытался было намекнуть, что это я их специально провоцирую, но вовремя подумал и решил не связываться с беременной мамой. Ему не сложно маму и меня погладить. Даже приятно. Так что у нас полное уважение и взаимопонимание. В большинстве случаев.

– Странное это, наверное, ощущение, когда тебя изнутри пинают. Со стороны так реально смешно видеть, как ты сама свой живот поглаживаешь.

Не живот, а меня, папа.

– И разговариваешь сама с собой!

Со мной! Со мной, папа!

– Смотри, как дергается! Может, икает? Переел или плодных вод перебрал?

Не переело Я и не икаю. Радуюсь общению и прыгаю от счастья. Прыгало. Разошлись наши взгляды. Досадная приземленная извращенность в интерпретации такого редкого явления, как счастье. Ну да ладно. Я тоже виновато. Вернее, ограничения самовыражения, навязанные мне в рамках внутриутробного развития. Но у родителей-то ограничений нет. Полностью созревшие личности. Внушает надежду на способность восполнить недоразвитости плода. А зря. Надежды нет. Взять хотя бы китайского техника. Его благие намерения тоже дисконтировали за пять секунд, и не вникая в подробности, и не дав шанса оправдаться. Казалось бы, что проще: спроси – и ответит. Так нет, свои выводы правильны и в проверке не нуждаются. И это при условии, что техник жестами владел, выражением лица и голосом тоже. Говорил на китайском, так ведь был же переводчик.

Но я-то его мысли слышало. Я-то знаю. Он ведь не от лени полчаса копался. От трудолюбия. Надо же доказать свою нужность и заслуженность зарплаты. Не брать же с клиента просто за передачу жалобы на неработающий кондиционер производителю. Надо показать присутствие, сочувствие, понимание. Вот где она – суть общения. А родители его сразу шалопаем и разгильдяем окрестили. Профессионально отсталым. Китайский техник так и не понял, чем недовольны остались эти загадочные иностранцы. Вот и мне не понять, как можно мое кристально чистое и ясное чувство радости интерпретировать как дискомфорт переедания. Чувство недовольства перерастает в серьезные опасения. А что, если и после рождения они меня так же передергивать будут? Я кушать прошу, а они думают, что спать хочу. Засыпаю от усталости, а они решат, что заболело? Как же мы с вами, родители, найдем общий язык?