Принцип каратэ

А Колпаков нередко размышлял о влиянии, оказываемом людьми друг на друга, и пришел к выводу, что пересечение жизненных маршрутов подобно столкновению бильярдных шаров: более сильный и целеустремленный продолжает путь, резко изменив траекторию чужой судьбы.

Витек встретился с ним неуверенным закомплексованным тюфяком, раскормленным и подавленным не в меру энергичной мамашей. Все изменения, происшедшие с ним, прямо обусловлены этой встречей.

Он, Геннадий Колпаков, создал нынешнего Хомутова, гения автосервиса, хозяина положения — вон как вертятся вокруг него, суетятся, заискивают; чрезвычайно довольного собой, своей жизнью, достигнутым местом под солнцем...

Полностью довольными бывают, конечно, не слишком умные люди, надо признаться, детище не очень удачное; и грязнуля, на тренировки тоже ходил в нестираном кимоно, приучить к чистоте так и не удалось. Но зато хороший автослесарь, это немало!

В действительности Хомутов вовсе не был гением автомобильного ремонта. Он относился к категории посредственностей и в любом деле мог достигнуть лишь среднего уровня. За годы работы он нахватался вершков — и только. Постигнуть глубины профессии мешали лень, необязательность, отсутствие интереса к специальности.

Научившись устранять несложные, наиболее часто встречающиеся неисправности и проводить простейшие регулировки, он возомнил себя опытным, познавшим все тонкости ремесла мастером. Этому в немалой степени способствовало заискивание клиентов, терпеливо сносивших барские замашки и дававших понять, как высоко они ценят опыт и знания Виктора Александровича.

Правда, когда он попытался заняться частной практикой на дому, ничего не получилось: оторванный от должности Хомутов ничего собой не представлял, и клиенты предпочитали Потапыча, Кольку-карбюраторщика и других конкурентов.

Не задумываясь над причинами неудачи, Хомутов махнул рукой на свою затею и перестроился, получая «левый» доход на рабочем месте. Здесь это удавалось: владельцы машин не скупились на чаевые, надбавки за «срочность», «дефицитность» запчастей и т. д.

Беззастенчиво пользуясь покладистостью заказчиков, Витек привык откровенно халтурить, а наиболее сложные неисправности отпасовывать коллегам. Постепенно даже для знакомых он перестал делать исключения и всех подряд обслуживал спустя рукава. Для самого себя он всегда находил причины, оправдывающие такое поведение.

«Ишь, написал... Проверить то, проверить се... Делать нечего, вот и морочит голову на халтуру...»

Хомутов оглянулся, как бы опасаясь, что Колпаков услышит его мысли. Но Геннадия в цехе уже не было. Витьку стало спокойней.

«Подумаешь, сэнсэй! Из-за него я стал калекой... Пустил в группу эту обезьяну с бородой, костолома проклятого... Все они там хороши...»

— Так что, шеф, сделаешь? — с фамильярностью «своего» обратился к нему Гарандин.

— Я же сказал! — хмуро бросил Витек. — Три часа до конца работы, а мне вон еще тачку подкинули! Что мне, разорваться?

— Все понятно, шеф. — Гарандин изобразил интонацией сочувствие. — Только позарез нужно! А за срочность...

Красная кредитка, хрустнув, опустилась в горбом торчащий карман.

Хомутов остановился между автомобилями Гарандина и Колпакова.

— Всем срочно, все спешат, а я при чем?

Хотя говорил он по-прежнему хмуро, опытный Гарандин понял, что последний аргумент оказался убедительным.

— Яшка! — позвал Хомутов ученика — совсем молодого, не успевшего окончательно изгваздать синий халат. — Посмотри эту лайбу. Вот список.

— Но клапана я не умею... И вообще...

— Ты зачем сюда пришел? Учиться? Вот и учись! Что сможешь — сделай, я потом гляну!

Отчитав ученика. Хомутов направился к машине Гарандина.

— Ну, что здесь у тебя? — хмуро спросил он, открывая капот.

Ученик ковырялся в карбюраторе, когда Хомутов, разглаживая карман, подошел и стал рядом.

— Ну как?

— Аккумулятор разрядился, потому плохо запускалась... Поставил на зарядку... Жиклеры продул...

— И все дела! А понапишут: стартер, зажигание! Людям делать нечего...

Хомутов был настроен добродушно и охотно принялся развивать излюбленную тему о бессовестных заказчиках, не знающих, чего они хотят.

— Клапаны сделал, не знаю, как вышло...

— Включи мотор! Так...

Хомутов прислушался.

— Немного не дотянул. Не страшно, хуже, когда затянешь — через пять тысяч распредвалу крышка.

Хомутов вспомнил, какой скандал он имел по этому поводу, и смачно сплюнул.

— Вы дорегулируете?

— Зачем? Сойдет... В случае чего еще приедет.

— А тормоза я вообще не смотрел, побоялся...

— Да?

Хомутов сел за руль, выключил передачу.

— Толкни.

Он нажал педаль.

— Ну-ка еще! Еще разок... — Что-то ему не нравилось. — Еще... Еще...

«Разобрать тормозную систему? Сменить жидкость, продуть, прокачать, проверить шланги...»

Он посмотрел на часы. До конца смены оставалось тридцать минут. Можно успеть, но надо будет спешить, напрягаться...

— Сойдет!

Чего ломать голову? Явных признаков неисправности нет, к чему делать лишнюю работу?

Колпаков появился ровно в шесть.

— Все в порядке! — бодро сообщил Хомутов. — Зарядил аккумулятор, отрегулировал зажигание, карбюратор промыл в ацетоне... Заводится с пол-оборота!