Принцип крекера

Король шумно подышал, скрипнул креслом, удобнее устраиваясь.

— Ты моложе… На моем «Святом Павле» были тогда две русские женщины. Одна пошла в тот рейс через океан с мужем, штурманом, а вторая была нашим поваром… Варвара. Фамилия у нее была… Сейчас посмотрю. Вот. Гор-ки-на. Да, Варвара Горкина. Хорошая девушка, только сердитая очень. Не любила она меня, всегда меньше всех макарон мне в тарелку бросала. Наверное, из-за «Святого Павла», ну, что я купил этот парусник и забирал его у нее. Она ведь тоже строила его вместе с ребятами… Прошу тебя, Глеб, вернешься в Россию, найди там Варвару, вот ее адрес в моем журнале. Если она уже не сердится на меня, то спроси у нее, можно ли мне ей позвонить, извиниться за ту давнюю обиду. Сможешь, а?

— Послушай, Роб, а давай махнем в Питер вместе! Варвару я тебе обязательно отыщу, а ты с ней поговоришь, посмотришь на нее, как в те времена. Ну как?

Король молчал, не поднимая седой головы.

— Много лет прошло. Пусть она меня только услышит.

На маленькой, не очень ровной черно-белой фотографии, которую Роб не выпускал из дрожащей руки, Глеб мельком увидел лицо молодой женщины с упрямым взглядом и светлой короткой стрижкой…

— Роб, а у тебя есть утюг?

Из-за шума воды и звяканья посуды из кухни донеслось невнятное ворчание.

— Под диваном посмотри, там, где большой фотоаппарат…

Первый раз в жизни капитан Глеб Никитин просил утюг у короля! Это было необычно и сладостно тревожно. Хотелось упасть в ноги и благодарить, благодарить, но Глеб опять сдержался.

— Послушай, Роб, а ты на мотоцикле уже не катаешься?

— В прошлом году я голову себе разбил в гавани около музея, — хозяин вышел в комнату, вытирая руки небольшим полотенцем. — С тех пор езжу только на машине. Боюсь заснуть за рулем.

Они вместе понимающе рассмеялись.

Глеб гладил свои одежды, а король сидел на подоконнике и стряхивал пепел на ближний уличный кактус.

— …Вот и наступили времена, когда для сахарной промышленности стал не нужен сильный ветер нашего острова. Раньше одна мельница до тридцати тонн тростника за день перемалывала, и с каждой в неделю вывозили пять-семь тонн сахарного сиропа, ром делали из него, патоку. А потом на континенте, да и на Ямайке тоже, поставили большие паровые машины, и наши ветряки стали ненужными. Сахарный тростник на Антигуа выращивать стало невыгодно. Сейчас в сельском хозяйстве здесь только бананы, ананасы, да еще местные ребята немного рыбы ловят на рифах. Туристы большие деньги с собой привозят…

— Ну, вот и все, готово.

Капитан Глеб Никитин встряхнул и придирчиво осмотрел свои замечательно выглаженные брюки.

Первой приехала Марисоль.

Она на бегу чмокнула в щеку короля Роба, пощекотала за ухом собачку и приветственно протянула руку Глебу.

— Я привезла с собой блокнот. Теперь буду все подробно записывать. Вы тут без меня еще ничего важного не обсуждали?

— Не беспокойся, мы с Робом вспоминали только старые добрые времена. Все неприятности последних дней берегли для тебя.

Девушка прошлась по комнате, тронула струны гитары, обернулась.

— Глеб, а как ты думаешь, Валера еще жив?

— А я похож на человека, который прилетел на похороны своего друга?

Марисоль признательно улыбнулась.

— Вы ведь с Робом уже подружились, правда ведь? Он же не кричал на тебя и не выгонял на улицу посреди ночи?

— Наш король так скверно воспитан?

— Нет, что ты! Просто он очень вспыльчивый, и если кто ему не понравится, ну, нагрубит ему, например, или оскорбит кого-нибудь из его знакомых, Роб может вызвать того человека на дуэль или даже сильно накричать!

— Это у них наследственное или как? Он что, с самого детства король?

— А Роб разве ничего не говорил тебе о себе?

— Я не спрашивал.

— Про короля Роба можно толстые книги писать. Он родился в Канаде, много путешествовал, добывал золото на севере, учился на художника, где-то в Испании даже работал вместе с Пикассо в каком-то старинном замке. Сейчас его рисунки и статьи публикуют в американских и европейских журналах.

— А его семья где? У Роба есть дети?

— Все его родные далеко, не с ним… Жена и взрослые сыновья — во Франции, младшая дочь Роба, известная кантри-певица, живет в Канаде. Да вот, смотри, это же их фотографии! И он сам с ними, какой молодой, красивый!

Глеб еще раз внимательно наклонился над грустными снимками, старательно сохранявшими за стеклом далекое семейное счастье.

— А как его угораздило стать королем?

— Не знаю точно, это какие-то запутанные правила, сложные… Вроде бы, когда умирает прежний, королем Гаронды становится поэт, писатель или художник, которого наш генерал-губернатор считает достойным, чтобы представить английской королеве. Роб очень хороший художник, вот его и сделали за это королем.

— Вот твой чай, девочка, а вот и свежие сливки. Угощайся.

Король хорошо выспался и был добр ко всем без исключения.

— А мне, пожалуйста, дайте небольшую медаль за храбрость!

Никто из них не заметил, как на террасу легко поднялась Джой. Тонкое розовое платье прозрачно светилось на солнце, волосы маленькой женщины были свободно распущены.