Принцип мира

В гостиной меня ждали родители Витьки. Они уже распорядились накрыть на стол. Дымящиеся от жара свежие лепешки, джемы, чай в фарфоровых чашках, мерное постукивание ложечек. Фарида с одной из помощниц закончили сервировку, и не получив дальнейших указаний, тихо испарились, чтобы не мешать беседе.

- Отрадно, что вы в полном здравии вышли от Виктора, — заметила Мария Остаповна, скорее лукаво, чем с полным серьезности голосом. — Думала, ваш спор перерастет в дальнейшее противостояние.

- Напрасно, — я кивнул благодарно, когда хозяйка самолично преподнесла мне чашку с чаем. — Ваш старший сын слишком увлеченный человек, чтобы воспринимать все остальное, крутящееся вокруг него. А я стал для него как раздражитель. Быстро на поправку пойдет. Пар выпустил, теперь легче станет.

- Говорят, так и есть, — согласился Алексей Игоревич, не отрывая от меня взгляда. — Наш лекарь довольно опытен в делах такого толка.

- Кстати, он не алхимик? — мне стало интересно. Чай был вкусным, заварен отменно.

- Почему так думаете?

- Виктор признался, что он не принимает магические эликсиры. Все, чем он обязан своему физическому развитию, только природным компонентам.

- Нет. Наш Афиноген — лекарь среднего ранга, — покачала головой Мария Остаповна. — Он не связан с алхимией. А речь идет о мистере Эрбидже. Он англичанин. Живет в Торгуеве уже лет двадцать. Есть своя клиентура, больше, конечно, женская.

Хозяйка усмехнулась.

- Как же так получилось, что он связался с фармакопеей? — мне стало интересно. — То есть, Эрбидж — алхимик?

- Да. У него даже есть практика. Небольшая аптека, где он сам изготавливает снадобья. Не знаю, как Виктор смог с ним познакомиться, но чем-то увлек англичанина, и тот стал индивидуально готовить для сына эликсиры. Вот и получилось то, что получилось, — мать непутевого качка сморщилась. Ей, видно, тоже не нравились изменения в психологии и физическом развитии старшего сынка.

- Алхимия не может влиять на развитие таким странным способом, — категорически произнес я. — Здесь завязаны еще какие-то компоненты.

- Мы знаем, не вчера родились, — пробурчал Алексей Игоревич. — Думаете, Колояр, у нас сомнения только вчера появились? Я ведь и с князем Борисом на эту тему десятки раз разговаривал, но что можно сделать без личного согласия сына? Ничего худого не замышляет, только злобу свою выплескивал в спортивных залах.

- Десятки разорванных отношений со своими сверстниками, потерянные деловые связи — слишком высокая цена за красивое и накачанное тело, — покачал я головой. Никаких новых мыслей по поводу Витьки не возникало. Странное дело. Вот еще и Эрбидж. Кто такой? Что за тип, сидящий за аптечным прилавком и кормящий щедрыми эликсирами дворянина? Надо про него выяснить. Если человек столько лет кормится с княжеской благосклонности, значит, о нем известно гораздо больше, чем я полагаю. Попробую расспросить Зотова. У меня с магом складывается неплохая партия. Он мне — книжки по теории и практики, а я ему — кое-какие интересные боевые плетения, входящие в комплекс «солнечного доспеха». Сам Ясни не против такого симбиоза. Глупостью фантомный помощник не страдает, но самого главного никогда не расскажет. Зачем продавать технологии в чужие руки? Вот и я о чем…

- Я сам виноват, что упустил парня, — сокрушенно покачал головой старший Колесников. — Пороть, пороть и еще раз пороть — вот мое слово. Господин Волоцкий, примите к сведению. Когда у вас пойдут дети — не повторите мою ошибку. Не в том плане, что отдать их на откуп всяким алхимикам-проходимцам, а вообще… чтобы с головой дружили. Ну и ремешком иногда охаживать. Полезное свойство, знаете…

- Дорогой! — возмутилась супруга. — Твои методы не приносят пользу. Не знаю, зачем придерживаться желания поучить молодую поросль кожаным ремнем…

- Конечно, Алексей Игоревич, — сдерживая улыбку, ответил я. Допил чай и отставил посуду в сторону, намекая на скорый уход. — А что вы можете сказать про Эрбиджа? Что за человек?

- Мне известно, что он приехал в Торгуев, когда князь Борис Данилович только-только возглавил Род, после смерти отца, — призадумался Колесников. — Обычный английский джентльмен в потертом костюмчике из второсортного магазина, да еще купленном где-то на лондонских развалах. Когда он здесь появился, за его душой не было ни гроша, но амбиций хватало на троих. Такой вот человек. Пробивной, надо сказать. Алхимия и фармакология были его сильной стороной. Благодаря своему неугомонному характеру, скоро вышел на князя и заставил того поверить в чудодейственную силу процессов, превращающих мусор в золотые горы.

- А что же князь Борис? — я нисколько не поверил в наивность Щербатова. Молодой наследник и в те годы уже отличался нравом беспокойным и недоверчивым. — Неужели поверил?