Принцип неопределенности

– Это корабль экзотов? — термин резал слух. Но так зачастую называли виды, сильно отличающиеся от человека. Хотя относятся ли твилеки и зелтроны к ним в Галактике все еще остается вопросом условным. — потолки в нем чересчур низкие. — пожаловался он.

– Ты никогда не видел мон-каламари? — поразился Травер. — Это же столица. Тут все есть. Или не так?

– Видел, — хмыкнул «Фольт». — На картинках. Они же земноводные. И любят хорошую экологию. У нас им делать нечего, если не прихватят своей воды и своего воздуха с собой. Наши среды их не устроят. Да и на воде разорятся.

Я, ведя корабль в смоге промышленного района, почти над навесами магнитных путей, и открытыми распределительными устройствами с ним был солидарен. Здесь и людям делать нечего.

– Вот туда, — «Фольт» указал на закрытый шлюз.

Я подвел корабль к нему, ворота открылись, пропуская нас в слабоосвещенный коридор великанской вентиляции. Мне пришлось даже включить антиштормовую стабилизацию. В противном случае поток воздуха сносил невесомый, подвешенный на репульсорах корабль. Я плавно завёл корабль в боковое техническое ответвление этого туннеля, опустив его на поверхность. Мелькнула мысль о прочности опоры, но Сила ничем мне не угрожала. Иррациональное преимущество, должно быть, тревожило бы меня, будь у меня развитое чувство справедливости.

– Где мы? — спросил я Фольта. — На карте это место называется воздухоочистной станцией.

– Так и есть. Это источник жизни Корусанта. Воздух очищается от вредных газов, вроде углекислого и обогащается кислородом.

– Наружу не опасно выходить?

– Ветер тут слабенький, тот поток мы сами подняли, открыв шлюз. Станция эта на ремонте, и будет на нем ещё месяц. Ваш корабль здесь не найдут — всё схвачено, — успокоил нас Фольт.

Я уже подумал о числе кинематических звеньев в этом коррупционном механизме, и мне стало нехорошо. Такому и сломаться несложно. Травер же беззаботно делал ставку на сложные схемы без полной уверенности в их работоспособности — относясь к этому как к очередной азартной игре.

– Меня больше всего интересует, как отсюда выбраться и попасть обратно к моему кораблю. В любое время, — сказал капитан. Парадоксально, но бывает он блистает здравомыслием, вводя в заблуждение, будто бы от него можно ожидать адекватного поведения.

– Через шлюз, которым вы уже воспользовались. Коды управления взломаны, и он реагирует на транспондер вашего корабля или кодированный запрос. Я скину вам частоту и код. Сольвин договорился с покупателями, вам подгонят парочку аэроспидеров, поэтому транспорт у вас будет, — ответил «Фольт» — И с чистыми номерами, но не давайте копам повода себя остановить. Они вроде как сдаются на прокат и не в угоне, но вопросы могут возникнуть. Когда они будут вам не нужны — запаркуйте в любом месте и сообщите об этом, их заберут.

– Я надеюсь, что эти спидеры не такие, как в прошлой раз, — проворчал твилек.

– Мне это не нравится. Много слабых мест. Мало гарантий, — сказал я, но это ничего не меняло.

Мы выбрались наружу. Сквозило теплым смрадным воздухом. Отвратительно. Это не легкие, а некое другое место города. Станция ещё и охлаждала этот пропитанный миазмами воздух, сбрасывая тепло прямо в гиперпространство, объезжая на кривой козе второй закон термодинамики. В противном случае миллиарды жителей зажарились бы от тепла, производимого промышленностью, энергетикой и ими самими. Обитало в этом муравейнике около триллиона жителей. И это согласно официальным данным. Три а то все десять, если верить неофициальной статистике, тысяч человек на квадратный километр. И это ровным слоем по всей планете. Со всеми заводами и прочими строениями, отнимающими свободное место. Даже звучит ужасно.

Редкие лампы освещали закуток вентиляции, в котором была спрятана «Шлюха». Я включил фонарик, который предусмотрительно прихватил на борту судна. Яркий луч выхватил бесформенные наросты на стенах. Мелкая тварюшка потревоженная светом убежала, петляя в неизвестном направлении.. Рукотворная пещера успешно превращалась в подобие природной.

– Тут есть жизнь, — отметил я вслух.

Бледно-голубой свет разгонял тьму в основной линии, в трубе пятидесятиметрового диаметра переваливалось уродливое существо полутора метров в высоту. Свет выхватил его гротескную сгорбленную фигуру. Оно издало утробный вопль и стремительными рывками побежало ко мне. Я достал карманный бластер, который не вынимал из куртки и выстрелил в него. Затем еще, и еще. Это заняло долю секунды. Несмотря на несколько попаданий, уродец продолжал кататься по полу воздуховода и издавать пробирающие душу вопли. Я прицелился и выстрелил ему в голову. Вой утих. Руки дрожали.

– Это что за отрыжка Нергала? — через пол минуты сообразил спросить я.

– Правильный человек! — довольно сказал Травер, он тоже держал пистолет, от жара над которым дрожал воздух. Открыл огонь не я один. — Сначала стреляет, а потом задает вопросы.

– Знакомьтесь, это корусантский людоед. Считается практически вымершим, — ко мне подошел «Фольт».

В свете фонарей его и без того бледное лицо казалось белой гипсовой маской.