Принцип неопределённости

Начать, наверное, надо с того места, где началась моя дружба с Натой – линейки в 1 классе. У неё были длинные, красивые волосы и очаровательный бант, но он ни в какое сравнение не шёл с её потрясающей улыбкой и огромными глазами – я часто пересматриваю наши фотографии того дня и до сих пор не могу налюбоваться на эту картинку.

Мы стояли рядом и слушали директора школы: все эти слова были приготовлены понарошку для нас, а на самом деле целевой аудиторией были родители. Мамы и папы, бабушки и дедушки слушали, как хозяйка настоящего Лицея обращается вот так, по-серьёзному и по-настоящему к их деткам. Наигранно доверительная речь, напускная заботливость и вовлечённость – призваны были расположить взрослых и окончательно убедиться, что членские взносы и многочисленная подготовка оказались действительно ценной инвестицией. Дети не понимали ничего.

Нас рассадили по партам и началась учёба. По каким законам природы происходит дружба? Почему она случается с одними, и не получается у других? Почему невозможно совпасть с другим человеком, просто подобрав набор «параметров»: общие увлечения, одинаковый социокультурный контекст, похожие интересы? В итоге всё равно должна случиться химия. То есть у каждого есть некие элементы, которые либо вступят в реакцию с чужими, либо нет. И нам не всегда очевидно, какой набор у нас. А ещё мы не знаем, какой будет продукт у этого химического эксперимента. Правда.

Про нас в классе говорили: «Натамашаня», потому что наши три имени слепили в одно – настолько мы были неразлучны. Ната, Маша и Аня. И только я понимала, что дружим-то мы втроём, а вот у Наты с Машей видно было ещё какую-то дополнительную историю. Играли в догонялки мы втроём, а ловили чаще Нату и Машу. Ходили в кино мы втроём, но я никогда не сидела посередине. Проводили время втроём, но у девчонок были какие-то свои, непонятные мне шутки. Потом появились такие шутки, которые ещё и невозможно объяснить, потому что «это надо было видеть».

Иногда я шла по коридору и видела, что девочки о чём-то разговаривают в стороне – я просто шла мимо. Всегда можно было бы спросить: «О чём болтаете?», но я знала, что они отшутятся или придумают какую-нибудь ерунду. У них появлялись свои темы, которые уже не обсудишь с ПРОСТО подругой.

Я думаю, что именно тогда во мне впервые стала просыпаться моя паранойя. Не говорят ли они обо мне? Может я смешно или глупо выгляжу, но они не скажут мне в лицо? Нет, не скажут, они ведь не хотят обидеть меня, свою подругу. А может, они дружат со мной, чтобы иметь возможность смеяться надо мной? Знать мои секреты и тайны, владеть моим доверием – и насмехаться надо мной. Я училась прогонять эти мысли прочь, но они остались со мной на всю жизнь.

Потом с Натой стали секретничать и другие девочки нашего класса. Я помню, как Катя попросилась сидеть с ней на английском, объяснив это тем, что хочет помочь ей с заданиями. А по факту Кате нужно было мнение Наты в вопросах взаимоотношений. Я практически научилась читать по губам, пытаясь понять, о чём они говорит. Из обрывков их бесед, по многозначительным взглядам и паузам в конце концов я сделала вывод, что Кате симпатичен один парень на год старше нас, но она не знает, как дать развитие этим пока односторонним отношениям без того, чтобы уронить своё лицо. Обычно полагалось вздыхать, глупо смеяться при появлении объекта и изыскивать различные знаки скрытой симпатии в его действиях – но ни в коем случае не делать первый шаг.

Ната обладала критическим подходом в таких вещах и умела предложить действенный план захвата-перехвата без вероятности скомпрометировать себя. По сути, он сводился к тому, что нужно записаться в те же кружки, сидеть за соседним столом во время обеда и подбрасывать анонимные записочки на День Святого Валентина. Но если парень ходит только на баскетбол, обедает в другой перерыв, а 14 февраля ещё далеко – в ход шла по-настоящему серьёзная артиллерия. Например, можно было пустить дикий слух о том, что объект воздыханий САМ давно влюблён в девочку и ищет с ней встреч, но она игнорирует его и страшно устала от его настойчивости. И когда вся школа начинала гудеть об этом, парень зачастую уже и сам начинал в это верить. Здесь у него случался когнитивный диссонанс: если он так настойчиво добивается девушки, почему она всё ещё не его? Возможно, следует стараться лучше? Девочка какое-то время ещё разыгрывала роль неприступной царевны, но вскоре сдавалась. Это не были союзы, созданные на небесах. Их создавала Ната.