Принцип невмешательства

– Это нормально, – откликнулась хозяйка. – Углекислый газ тоже нужен человеку, также он участвует в общем круговороте.

– И что, система может функционировать в автоматическом режиме? – спросил Шон.

– Не всегда и не везде… пока. Все-таки, очень непросто создать настолько сбалансированную экосистему, где было бы комфортно человеку. На текущий момент наши модели позволяют существовать системе в стабильном состоянии от трех до пяти лет без вмешательства извне. Но работы в этом направлении ведутся.

– Значит, вы пока не боги, – усмехнулся Шон, на самом деле впечатлившись от увиденного. Его мнение о джаггерах менялось со скоростью грузового шаттла.

– Увы, – иронично пожала плечами Радуга. – Мы в жилом районе. Вокруг нас входы в дома.

Снова вытянутый зал, сильно напоминающий рыночный, и почти такие же проемы в жилые помещения. Посреди зала разместилось что-то вроде зоны отдыха: небольшой бассейн с водой, окруженный кольцом скамеек, где сейчас отдыхала пара человек.

– Вода в бассейне пресная, – не стала дожидаться вопроса девушка. Она подошла ближе, поздоровавшись с соседями. – Поступает из месторождения неподалеку. Можете посмотреть на рыб, которые у нас тут живут.

– Гостей из города привела? – спросил ее пожилой мужчина в панаме и очках в толстой оправе – типичный активный пенсионер, поднимаясь со скамейки и придирчиво оглядывая компанию. На джаггеров охотников он не походил даже отдаленно.

– Да, заглянули посмотреть, как мы тут живем…

– Как живем? Хорошо живем! Не хуже городских! И куда спокойнее.

– Это точно! – поддержал Луиджи. Он не был джаггером, но, видимо, местные особенности знал назубок.

– Вот и приходил бы к нам жить! – насел на него старик. – А то все шляешься где-то месяцами. Ты же давно наш.

– Вот когда нашляюсь, дядь Коль, тогда и переселюсь к вам, – миролюбиво ответил Луиджи. – На пенсии.

Дно бассейна поросло длинными нитевидными водорослями, которые, как и все остальные растения, светились, только эти давали призрачный голубоватый свет. Колыхаясь в невидимом подводном течении, они напоминали поверхность моря. И на этом фоне в поисках корма плавала стайка ярко-желтых рыбок.

– Ух ты, как здорово! – в очередной раз воскликнула Лена. – Какая красота!

– А здесь что обозначают цвета? – тут же задал вопрос Шон. Вообще-то он считал, что подводные растения созданы исключительно для красоты.

– Этот ровный синий свет говорит, что вода пресная, а солевой состав соответствует нормальной питьевой воде, – снова удивила его Радуга. – Отсюда ведь берут воду на приготовление пищи.

– Ладно, ладно, – сдаваясь, рассмеялся Шон. – Ну хоть рыбки-то желтого цвета для красоты?

– Конечно, для красоты, – стараясь выглядеть серьезной, ответила девушка. – Потому что в воде другого качества они просто-напросто сдохнут – это и будет индикатором качества. А еще любая рыба тут съедобная.

– По крайней мере, с рыбой я угадал, – облегченно заметил он.

– По их цвету понятно, в какое время их создавали, – невинно добавила Радуга. – Из какой они партии.

Шон испытал сильное желание выругаться, но вместо этого вдруг рассмеялся:

– Я понял – все живые существа тут двойного или тройного назначения. Красота и функциональность здесь одно и то же.

– Что в этом плохого? – Радуга смотрела на него, ожидая пояснения.

– Это отлично! – серьезно заверил Шон.

– На пару минут заглянем ко мне, а потом покажу вам оранжерею, – огласила Радуга программу мероприятий.

Ее жилище состояло из трех небольших комнаток и кухни, не считая отдельного помещения под удобства.

– Ничего интересного. – На входе хозяйка пропустила их вперед. – Воду приношу из бассейна, хотя можно провести и сюда. Электричество есть, так что готовить – не проблема.

– Откуда оно? – удивился Шон.

– Источников много, – ответил Луиджи. – Конкретно этот поселок использует небольшую гидроэлектростанцию. Как видишь, джаггерам много энергии не надо.

Гостиная, спальня и кабинет имели минимум мебели – только самое необходимое, зато стены украшали рисунки, на которых Шон увидел типичные земные пейзажи: лесное озеро, радуга в горах, морской берег, снежные шапки гор. Цвета для картин выбирались яркие и сочные, намного ярче, чем в действительности; в подземной обстановке это добавляло им нереальности. Как будто на картинах изображена фантазия художника, существующая только у него в голове и не похожая на реальность подземли.

Чтобы попасть в оранжерею, пришлось спуститься вниз метров на пятьдесят при помощи целой системы винтовых лестниц.

– Это еще не лаборатория, но уже и не обычное помещение, – сказала Радуга, останавливаясь перед прозрачной герметичной дверью. – Поэтому попрошу ничего не трогать руками и с дорожек не сходить, чтобы случайно не вынести наружу лишнего.

Они попали в большой ярко освещенный зал с потолком около десяти метров высотой.

– Так здесь же земные растения! – разочарованно протянула Лена, оглядываясь вокруг. – Уж розы я где угодно узнаю!

– И лимон, – добавил Шон.

– В этой оранжерее – да, – ответила Радуга, ожидавшая такой реакции. – Но нам не сюда.