Принцип Солнца

Вокруг дворца – роскошный сад. У Кади (так зовут шейха) прекрасные бани: банщики делают турецкий массаж, растирают тело всякими травами и разминают суставы. Мусульмане переняли любовь к баням от римлян, а римляне – от греков. В бане не дают вина, так как пророк запретил пить его, зато вдоволь холодного кофе с гашишем и табаком. Я, кстати, во дворцах раньше никогда не жил…

– И я не жил. (Влад. Ник.)

– Также имеется гарем на тысячу мест… (Мих. Юр.)

– Что вы говорите?! (Влад. Ник.)

– Гарем сейчас называется “клубом”. Есть ли у Кади жены и дети, выяснить не представилось возможности. От ответа на этот вопрос шейх тактично уклонялся. Но, думаю, что есть. На вид, Кади лет тридцать, или около того. Он мне рассказывал, что в давние времена, если султан избирал какого-то сына наследником престола, все остальные дети мужского пола были обречены на смерть. В день смерти султана черные евнухи врывались в его гарем и под крики и рыдания наложниц и жен душили всех детей. Кади считает, что такая жестокость была необходима, чтобы не было войн за султанский престол… (Мих. Юр.)

Владимир Николаевич и Михаил Юрьевич опять выпили по рюмочке.

– В конце нашего пребывания в Арабских Эмиратах Ольга дважды ходила с Кади в ресторан. Вдвоем. Второй раз в мусульманской одежде, между прочим. И я почему-то уверен, уважаемый Владимир Николаевич, что шейх сделал ей предложение. И, судя по тому, что нам удалось благополучно вернуться, Ольга Владимировна, от предложения руки и сердца, видимо, не отказалась… (Мих. Юр.)

– Михаил Юрьевич, а откуда вы знаете о предложении?! (Влад. Ник.)

– Откуда знаю? Да я в самолете ее спросил открытым текстом. А она ответила, что замуж пока не собирается, но ее, видите ли, интересует, какие права есть у женщин в арабских семьях. Я ей сразу ответил, что этот вопрос даже изучать не буду, и никаких прав у мусульманских женщин нет, кроме права любить своего мужа! Вот так! Один я с этой ситуацией не справлюсь. Надо что-то делать, Владимир Николаевич, у вас же внуки… А где, кстати, ваш сын? (Мих. Юр.)

– Дмитрий-то? В Тибете. (Влад. Ник.)

– Опять?! Если Ольга уедет к шейху, она заберет детей с собой. Ни вы, ни Дмитрий их больше не увидите. Вы потеряете внуков, Дмитрий – детей, Ольга – свободу, а я – работу, которая меня вполне устраивает! Надо что-то делать! (Мих. Юр.)

– Спасибо, Михаил Юрьевич, что предупредили меня. Большое спасибо. “Господи, ну, откуда он взялся, шейх этот, на мою седую грешную голову?!” (Влад. Ник.)

…

Домой Владимир Николаевич приехал очень расстроенный. Зинаида Алексеевна сразу поняла, что что-то случилось. – Как знала, курицу тебе приготовила, как ты любишь, жареную, и салат оливье.

– Курицу, это здорово… (Влад. Ник.)

– Ну, говори, что случилось? (Зин. Алекс.)

– Ох, мать, случилось. Видно за грехи мои в молодости, за мое отношение к тебе и к Димке! (Влад. Ник.)

– Перестань! Тебе Ольга уже объясняла, что в твоих грехах виноваты твои родители, вернее, никто не виноват; и все идет так, как должно идти, и все еще не поздно исправить. С Дмитрием что? (Зин. Алекс.)

– Все с ним нормально. (Влад. Ник.)

– С внуками? (Зин. Алекс.)

– И с внуками все в порядке. Ты же с Татьяной почти каждый день разговариваешь? (Влад. Ник.)

– Значит, с Олей. Так я и думала. Ну, говори, что стряслось! (Зин. Алекс.)

– С Олей, – вздохнул Владимир Николаевич и пересказал жене все, что рассказал ему Михаил Юрьевич.

– Ой-ой-ой, беда-то какая! – запричитала Зинаида Алексеевна. – Господи, за что?! Сына почти не вижу, теперь и внуков видеть не буду!

– Да, погоди ты, мать, может все еще обойдется? (Влад. Ник.)

– Обойдется?! Как бы не так! Мне Татьяна говорила, что Ольга после этой поездки по дому, как на крыльях летает, весь гардероб опять поменяла! Они с Володей так и думают, что у нее кто-то появился. Вот тебе и Арабские Эмираты! Ох-ох-ох! Надо Альку пытать,

– Зинаида Алексеевна тут же позвонила внучке.

– Аль, а мама дома? Нет? А где она?! Опять по магазинам поехала? За одеждой? Куда же ей столько одежды?! (Зин. Алекс.)

– Бабуль, вот поедем мы опять к шейху, мама должна быть умопомрачительно красивой! (Аля.)

– А вы что, опять собираетесь в Арабские эмираты?! (Зин. Алекс.)

– Нет, пока мама книжку не переделает, не собираемся. Но когда переделает, сразу, поедем. Я очень хочу к дяде шейху, он мне так понравился! (Алька.)

– Чем же он тебе “так понравился”?! (Зин. Алекс.)

– Он ходит в длинном платье и в обруче на голове, как принцессы в сказках. А еще, он называл меня принцессой. Бабуль, у него такой дворец! Ты себе не представляешь! Намного больше, чем дом у папывасика. Там целые горы мороженого и фонтаны газировки! А еще там ходят птицы с разноцветными хвостами… (Аля.)

– Павлины? – поинтересовался Владимир Николаевич. Он слушал разговор.

– Павлины, дедуль. И попугаи везде летают. И тигры бродят. (Алька.)

– Настоящие тигры?! (Влад. Ник.)

– Да, да! И тигры, и бегемоты, и крокодилы. И все едят мороженое и пирожные! (Алька.)

Владимир Николаевич улыбнулся: внучка иногда еще путала объективную и воображаемую реальность[164].