Принцип Солнца

На следующий день Владимиру Николаевичу не работалось: он сидел в своем кабинете и думал о жене. Думал о том, что она никогда ничего у него не требовала. Никогда не говорила, что ей нужны деньги на одежду или на косметику. Даже, когда просила деньги для сына, смущалась и извинялась. А Танька за каждый сеанс секса выклянчивала то на кофточку, то на кафешку. Он вспомнил слова этой наглой девицы о том, что его жена не знает, где находится парикмахерская…

Легкая на помине, Татьяна, позвонила через час, и заявила, что ждет его на проходной, и если “он немедленно к ней не явится – то она за себя не отвечает!”

– Я явлюсь, через пять минут обязательно явлюсь. Только ты держи себя в руках, – попросил Владимир Николаевич бывшую пассию.

Он спустился на проходную, закурил и спросил: – Что ты хочешь от меня?

– По-моему, я уже неоднократно говорила… Я требую, чтобы ты на мне немедленно женился, иначе… (Таня.)

– Вообще-то предложение обычно делает мужчина; в том случае, если он хочет жениться… (Влад. Ник.)

– Я мне плевать, хочешь ты или не хочешь! Ты все равно на мне женишься! (Таня.)

– А я тебе зачем? У меня нет квартиры, ты меня не любишь, я тебя не люблю, – улыбнулся Владимир Николаевич.

– Ну, хотя бы затем, что я беременна. (Таня.)

– Ты это сейчас придумала? Что-то раньше я от тебя такой глупости не слышал. (Влад. Ник.)

– Сейчас придумала. (Таня.)

– Тань, мне работать надо, – Владимир Николаевич докурил сигарету. – Я тебе все сказал: не люблю, не женюсь. И, пожалуйста, не приходи больше, не унижайся, – бросил он, уходя.

– Не уни-жай-ся?! Ну, ты у меня попляшешь! – Владимир Николаевич обернулся на этот окрик, и ему показалось, что Татьяна сейчас лопнет он ненависти и злобы, переполнявшей ее.

Через неделю Владимиру Николаевичу позвонил научный руководитель и попросил заехать к нему в институт.

– Что случилось, Ольгерд Иванович? – спросил Владимир Николаевич, входя в кабинет заведующего кафедрой.

– Садитесь, Владимир Николаевич. Стыдно мне говорить вам такое, а не сказать – не могу! Я не оправдываю дочку, она у нас избалованная, у жены даже давление из-за нее поднимается… Но и вы должны меня понять: я – отец, ее горе – мое горе. А она неделю не выходит из своей комнаты, отказывается есть, грозиться наложить на себя руки! Я понимаю, что не могу вас заставить жениться на Тане… (Ольгерд Иванович.)

– Так Таня – ваша дочь?! (Влад. Ник.)

– А вы разве не знали? (Ольг. Ив.)

– Нет, она никогда не говорила об этом… (Влад. Ник.)

– Это так на нее похоже… Никогда не знаешь, что она придумает в следующий раз! Владимир Николаевич, вы поймите, Таня – совсем еще ребенок. Она говорит, что вы насильно добились близости с ней, обещали жениться, что вам нужна квартира в Москве… (Ольг. Ив.)

– Нет, я не обещал жениться. Наоборот, я ее предупреждал, что женат и у меня есть ребенок. И ваша квартира мне ни к чему, у меня скоро будет своя… (Влад. Ник.)

– Я верю, Владимир Николаевич, каждому вашему слову верю. Но Танечка так вас любит и так переживает! Вы поймите, она у нас единственная дочка… Мы отдадим вам квартиру, сами будем жить на даче. Женитесь на ней, пожалуйста. Она успокоиться, и все у нас наладиться. А своему ребенку вы будете платить алименты, как положено. Таня сказала, что вы не любите жену, а ребенок вообще живет где-то в деревне… (Ольг. Ив.)

– Ольгерд Иванович, послушайте меня… Да, я не устоял перед Таниной привлекательностью, и в этом, я, конечно, виноват. Как мужчина мужчину, вы меня, надеюсь, понимаете… (Влад. Ник.)

– Понимаю, – вздохнул профессор. – Но Танечка говорит, что беременна… (Ольг. Ив.)

– А я уверен, что это не так! Попросите Танину маму сходить вместе с ней к доктору. И если окажется, что она – не беременна, и у вас и у меня груз упадет с плеч. (Влад. Ник.)

– Если я предложу Тане такое, она может обидеться?! (Ольг. Ив.)

– Но это необходимо сделать, чтобы эта неприятная для всех ситуация разрешилась как можно быстрее. Согласитесь, чем дольше Таня будет находиться в плену собственных иллюзий… (Влад. Ник.)

– Да-да, вы правы, Владимир Николаевич… Но неужели вы совсем ее не любите?! Она рассказывала нам, что вы целый год прожили вместе, что по утрам она варила вам кофе, а вы дарили ей дорогие подарки, возили ее на юг… (Ольг. Ив.)

– Нет, все было не так. Мы встречались не чаще двух раз в неделю, я никогда не оставался у нее ночевать, и уж, тем более, никуда с ней не ездил. (Влад. Ник.)

– Ох, дочка-дочка! – схватился за голову несчастный профессор. – Я все понял… Я так и думал, что наше баловство добром не кончится…. Но что же теперь делать?! (Ольг. Ив.)

– Будем надеяться на лучшее. Таня попереживает, повзрослеет, окончит институт, вот потом и выйдет замуж. Перестаньте ее баловать, не давайте ей много денег, не платите за съемную квартиру… Пусть либо вернется домой, либо зарабатывает деньги самостоятельно. (Влад. Ник.)

– А если она все-таки окажется беременной? (Ольг. Ив.)

– Будем решать проблемы по мере их поступления. (Влад. Ник.)

…