Принцип суперпозиции

В лучах предзакатного солнца резко обозначились тени, отчего плато стало еще больше походить на реликт доисторического ландшафта. В прорези подступающего к пещере каньона теснилась группа островерхих гольцов, морщинистые грани которых были изрезаны каррами^[22] и змейками глетчеров. От скал тянуло холодом и неприятием всего вокруг происходящего. У машины задерживаться не стали. Сразу тронулись в путь. На этот раз Стефан оказался с краю. Он долго не мог устроиться, сгибал и вытягивал ноги, чем причинял немалое беспокойство сидящему впереди Блэкфорду. Потом что-то надавило ему в бок. Мысленно кляня себя за неловкость, он пошарил у основания спинки сиденья и извлек оттуда папку со своей рукописью, с которой в последние дни не расставался. От новостей и так голова шла кругом, а тут еще это… Не придумав ничего лучшего, он пристроил ее на коленях и прикрыл руками. Ему вдруг показалось, что рукопись здесь выглядит по крайней мере неуместно, а текст романа, над которым он так долго бился, не отличается ни глубиной мысли, ни стройностью изложения.

— Эти пришельцы из потустороннего мира и правда всесильны, как боги… — рискнула продолжить обсуждение Джесси.

— К чему теперь всё это! — отмахнулся Ланке. — Разве у нас и без того мало забот?

— И что самое удивительное… — не обращая на него внимания, продолжала Джесси. — В размахе этого всесилия я не вижу границ. Любое… абсолютно любое желание, на что только способна фантазия, может быть ими осуществлено. Любой сюжет из сказки, волшебные превращения или чудодейственная атрибутика из самых неправдоподобных историй, оказывается, могут быть воспроизведены и строго обоснованы с позиций материализма. Просто ужас! Еще вчера я ни за что бы не поверила в такое…

— Наверное, они уже далеко, — рассеянно заметил Стефан.

— Если судить по времени полета к точке трансфикции^[23], то да, — отозвался Блэкфорд. — А может, они еще здесь. Скажем, зависли где-нибудь на высоте и наблюдают.

— Интересно, а как все-таки осуществляются эти межпространственные переходы? — спросил Мелвин, с трудом угадывая направление среди камней.

— Я думаю, этот принцип перемещения в какой-то мере перекликается с уже известной гипотезой «субстантивных связей». Согласно ей все когда-либо вступавшие в реакционные взаимодействия объекты даже после их распада или удаления на громадные расстояния, остаются каким-то образом взаимосвязаны, причем не обычными силовыми полями, а посредством иных, не известных нам способов. Нетрудно догадаться, что такие взаимодействия проявляются только на тех уровнях, где отсутствует главный замедлитель скорости — пространство. Как известно, любая разновидность материи прежде всего является мерой инертности… средой, сопротивляющейся бесконечному возрастанию скорости информационной передачи. В подпространственном же диапазоне эта инертность отсутствует, так как в этом состоянии становятся ненаблюдаемыми ни силовая связь частиц или более крупных объектов, ни разделяющее их расстояние, а значит, и взаимодействие между ними должно осуществляться практически мгновенно, по принципу сквозных квантовых переходов.

— Жаль все-таки, что о многом не удалось спросить, — вздохнула Джесси.

— Например, о летающих тарелках! — рассмеялся Ланке.

— А хотя бы и так!

— Нет, друзья! — Блэкфорд повернул к ним продолговатое лицо. — Такие вопросы вряд ли имели бы успех. Что мы для них? Сгусток живой протоплазмы… Поди уже забыли о нас, упрятав собранный багаж в запасники своей необъятной памяти. Не так ли, Питер?

— Я не могу сейчас определенно говорить на эту тему, — уклонился от ответа Ланке. — Сперва надо хорошенько всё обдумать.

— Да, пожалуй, всё это интересно только нам, — скосив глаза на край заходящего солнца, сказал Мелвин.

— И что же вы намерены делать? — спросил Блэкфорд.

— Меня по долгу службы интересует многое. Но прежде всего я хотел бы знать, где скрывается Гарсия и какие еще сюрпризы можно от него ожидать.

— Вот и надо было спросить у тех… — хлопнул себя по коленке Ланке.

— Какое там, — усмехнулся Мелвин. — Вы с профессором так на них насели, что я едва мог слово вставить.

— Простите, инспектор, — сказал Блэкфорд. — Кажется, мы действительно увлеклись и тем самым лишили вас возможности решить свои, более важные задачи.

— Оставьте это. Я придерживаюсь принципа — чему быть, того не миновать. Гарсия загнан в угол и долго не продержится. К тому же у него вырвано жало, и он не сможет воспользоваться гразером.

— К нашему всеобщему счастью, — добавил Стефан, после чего все надолго замолчали.

На краю пропасти машину остановили. Надо было проверить спуск и определиться с ориентирами. Напоследок постояли у обрыва, привыкая к головокружительной высоте.

— Дорога в никуда! — изрек неприятно удивленный громадами отвесных утесов Ланке. В ответ никто не проронил ни слова.