Принцип Талиона

Глядя на рыдающую Викки, я думаю, что это я должна бы плакать сейчас, но мне не хочется. Нет ни слез, ни сожалений, даже ненависти и той нет. Ничего…

– Тогда же я попросила Джо узнать для меня, кто были моими родителями, но никто в приюте этого не знал. И я решила, что обязательно найду отца. Найду, чего бы мне это ни стоило и спрошу у него, почему после смерти мамы он не пришел за нами. Почему бросил ее одну. Почему никогда нас не искал. Почему…

Я обрываю сама себя, потому что знаю, что список вопросов, начинающихся с "почему" бесконечен, что стоит мне только начать, и остановиться будет трудно. Но Викки – не тот человек, которому стоит их задавать, она не сможет ответить. Да и не должна. Дети не отвечают за своих отцов.

– И пусть я еще не знала причин, по которым наш отец просто исчез, оставив нас, я его ненавидела. Ненавидела за маму, ненавидела за брата, ненавидела, что за все эти годы он не попытался меня найти, что ни разу не вспомнил обо мне. А в Штатах ведь нет тайны усыновления, и при желании сделать это было бы нетрудно… – сделав глубокий вдох, я продолжаю: – И в четырнадцать я ушла от Джо. Ушла, чтобы начать поиски отца. Джо хоть и офицер полиции, но вряд ли смог бы мне помочь, да мне и просить было неудобно. Только потом я узнаю, что он пытался сделать это для меня, но тогда я просто сбежала. Добралась до Гамильтона, где скиталась по подвалам и трущобам, пока не встретила Райана. Он привел меня в свою компанию таких же, как и он, "неблагополучных подростков". У кого-то, как и у меня, не было родителей, у кого-то не ладились с ними отношения, кто-то просто бунтовал или же, напротив, ловил кайф от такой жизни. В группе были только парни и лишь одна девушка. Все они были старше меня, лишь одному из парней еще не было тринадцати. Чтобы как-то жить, они угоняли тачки, промышляли мелким разбоем, воровали в магазинах и на заправках. Мои навыки могли им пригодиться, и меня оставили. Райан научил меня водить машину, Диллан – разбирать ее на части и вновь собирать, Логан показал, как незаметно обчистить карманы прохожих, а Джулия пыталась пробудить во мне женственность. Но у нее не получилось, – я снова криво улыбаюсь.

Притихшая Викки тоже растягивает губы в жалком подобии улыбки, и некоторое время мы сидим в тишине.

– Пару лет мы здорово проводили время. Ну знаешь, постоянное нарушение закона и безнаказанность дают ощущение вседозволенности. Ты чувствуешь себя неуловимым, крутым и всемогущим. Эти ощущения опьяняют, ты пребываешь в эйфории. Кайфуешь от того, что ты в кругу друзей, что все у вас получается, такая жизнь – просто мечта для любого подростка: опасность, приключения, вечеринки… Секс, наркотики и рок-н-ролл.

Викки понимающе и даже как будто одобрительно кивает. Но меня это не удивляет. Не теперь.

– Но мне всего этого недостаточно. Мелким хулиганством много денег не заработаешь, а мне для достижения моей цели нужно было именно много, очень много денег. Чтобы нанять первоклассного детектива, который сумеет найти моего биологического отца. Чтобы спросить с него за все, чтобы отомстить за маму и за брата, и за себя, – повторяю я уже в который раз.

А сколько раз я твердила это как мантру за все эти годы. Но мне пора заканчивать свою исповедь. За окном уже начинает светать. День, которого я ждала так долго, уже просыпается. Вот-вот он окончательно откроет глаза, и я должна быть готова.

– Вскоре мы начинаем действовать с бóльшим размахом и, как в компьютерной игре, переходим на другой уровень – из группы подростков становимся организованной преступной бандой. Это было нелегко, но я не стану углубляться в подробности. И без того понятно, что наше восхождение на более высокую ступень преступного мира не обошлось без жертв, что мы взбирались по трупам, но еще Джо научил меня, что в достижении цели все средства хороши. А цель у меня была… И я ее достигла.

Я вновь поднимаю взгляд на Викки, и когда наши глаза встречаются, она судорожно сглатывает, а ее подрагивающие пальцы начинают нервно теребить одеяло.