Принцип войны. Том 2

Не давая противникам ни секунды на раздумье, я развернулся в сторону поднимающихся помощников и провел атаку. Помня, что Сударшана сделала с Рахдаем, я не хотел отправлять на перерождение этих парней в иной ипостаси. Мне враги из инфернальных далей не нужны. Я метнул в их сторону каплю воды, которая в полете разлетелась по сторонам и образовала такой частокол убийственных ледяных копий, что у ловчих не оставалось возможности защититься. Их слабенькие амулеты, не предназначенные для серьезной войны, еще могли отбить первую волну атаки, но остальные копья просто смели их, пронзив насквозь. Ермила так и вовсе пришпилило к дереву.

Архат закаменел, поняв, что шуточки кончились.

— Вы поступили очень плохо, господин Волоцкий, — бледность медленно покрыла лицо Чистякова. Мне показалось, что он осознал силу доспеха и теперь лихорадочно соображал, как поступить. — Гибель этих людей была ненужной и неправильной.

— Может, объясните, господин архат, для чего этот спектакль? — бросил я в лицо замершего противника. — Зачем взяли ловчих? Вы же с самого начала не собирались выполнять договоренности, так? Неужели считали меня легкой добычей? Вынужден разочаровать: доспех завязан на крови, как и эйдос. Ничего бы у вас не вышло. Только людей зря погубили. Они на вашей совести, Герасим Лукич. Не злите «огневика».

Маг не стал выяснять отношения. Он ударил «воздушным кулаком». Формирование плетения заметно только на последней стадии, а Чистяков сделал все чисто и быстро. Удар многотонной массы спрессованного воздуха не выдержал бы ни один маг, вздумай кто с ним соперничать. Доспех принял на себя основной удар и загасил энергию, распылив ее по сторонам. Но меня нешуточно протащило по земле и швырнуло в кусты. Я вскочил на ноги, но какое-то мгновение приходил в себя от головокружительного полета, и тем не менее, умудрился послать в архата очередь из ледяных сосулек, которые он с легкость парировал. И усмехнулся, усомнившись в моих силах противостоять ему.

«Используй Скипетр», — пришла подсказка из моей головы.

Ножны в руке превратились в массивную трость. Я перехватил ее поудобнее и просто ткнул в сторону архата. Почуяв неладное, Герасим Лукич дернулся, пытаясь уйти с линии удара и даже успел закрыться «воздушным щитом». Мой ответ был не хуже его. Скипетр сфокусировался на противнике, влепил в щит нешуточную оплеуху. Не думал, что от столкновения воздушных магоформ могут образоваться искры. Но кокон, в котором теперь находился Чистяков, раскалился от трения сотен элементалей, грызущихся друг с другом. Мои пытались прорваться через защиту, а противника — отчаянно сопротивлялись этим попыткам. Архат понимал: убери он кокон — погибнет. Но и внутри него оставаться смерти подобно. Рано или поздно невыносимый жар убьет его.

Поэтому Чистяков вызвал элементалей Воздуха и стал охлаждать стенки кокона. А я продолжал наращивать давление. Мне хватало энергии, которой я черпал из доспеха и пространства. У архата нет таких резервов, и он должен понимать критичность своего положения.

Я предполагал, что этим дело не закончится. С поляны уйдет только один. Чистякову нужно победить и овладеть «солнечным доспехом». И мне отступать некуда. Подумать только: я в открытую схлестнулся с представителем Магической Палаты, которая служит государству, императору. Фактически, это преступление против власти. Мелькнула запоздалая мысль, что чародей намеренно подставил «ловчих», чтобы спровоцировать меня, и теперь имеет полное право на уничтожение бунтаря. В качестве же трофея получил весь «доспех». Значит, с этой поляны уйдет только один. Уничтожив архата, я смогу замести следы. Пусть Магическая Палата ищет пропавших сотрудников и объясняет императору, что маг такого высокого уровня делал за рубежом.

И все-таки Чистяков решился на рискованный шаг. Он убрал кокон и тут же провел контратаку на огненных элементалей, обрушив на них огромную массу воды. С жутким шипением вверх взлетели клубы пара, из-за которого я перестал видеть картину. Крылья Скипетра Войны схлопнулись с оглушающим треском. Кажется, со всех ближайших деревьев слетели не только снежные шапки, но и хвоя. Мне тоже прилично прилетело по ушам.

Из завесы вывалился Чистяков в грязной и мокрой одежде. Из ушей и носа текли струйки крови. Даже в такой ситуации он не пытался обрушить на меня свой гнев, и злодейскими фразами отвлечь от внимания. Он терял инициативу и понимал, насколько важно ему быстро разобраться со мной. Вычерпав до дна всю энергию из окружающего пространства, архат начал вбивать в меня трескучие молнии, вздыбливать подо мной землю, чтобы хоть как-то сдержать натиск, отвлечь от неудержимой атаки.