Принцип высшего ведовства

Эрик – да, теперь уже просто Эрик – отодвинул чашку с недопитым кофе. Последнее время воспоминания оживали все чаще, они тяготили и растравляли давно затянувшиеся раны. Если бы только можно было собрать прошлое в кучку, завернуть в дешевую бумагу и выбросить! Он сделал бы это, не задумываясь. Долой проклятую книгу, Малику, Джейн, а заодно и всю инквизицию! Он бы предпочел просто прожить отпущенный срок, чтобы затем вернуться в то же небытие, где и пребывал до рождения.

Но – увы. Джейн была рядом, в соседней комнате. А чуть дальше, через две двери, металась в беспокойном сне молодая ведьма Валерия.

Эрик нервно хихикнул. Говорят же, что женщина на корабле не к добру. А когда две женщины? Пожалуй, можно считать, что корабль обречен – «ну да, а что? Ты ведь очень старый корабль, корма изъедена жуками, дно обросло водорослями и мидиями, паруса истрепаны бурями… К тому же, здоровье команды оставляет желать лучшего…»

Он вздохнул, потер глаза. Все та же спальня, тот же неспящий глаз монитора и слепая ночь за окном.

Две женщины на корабле – и, как назло, господин Шпренгер спутал все карты. Вместо того, чтобы вцепиться в горло врагу, исчез. Кто знает, что сейчас творится в его голове?

«Неясно, где ты и кто ты теперь, мой старый приятель», – проворчал про себя Эрик. И вздохнул.

Наверное, он самый одинокий человек во всем подлунном мире. Нет семьи, нет друзей. Джейн, конечно, могла бы сойти за семью – уж которое столетие вместе! – но зеленоглазая фея собралась замуж. Лера, наверное, была бы хорошим другом, но… Эрик поморщился, вспоминая, как она бросилась защищать своего ведьмака. Черт, да она же просто закрыла его своим телом! И если бы не колечко, то там, в водонапорной башне, и завершилась бы жизнь этой чокнутой ведьмы.

Эрик скрипнул зубами. Надо было того Андрея устранить, чтобы и под ногами не путался. А теперь – кто знает, на что способен мучимый ревностью столетний колдун?

Стоп.

Эрик, Эрик. Откуда у тебя самого желание разделаться с Андреем?

Не хочешь признаваться, да? Ай-ай, как нехорошо… А если у тебя не получится тот хитрый трюк, на который ты так надеешься? Что тогда?

«А я и не хочу знать, что будет тогда», – ухмыльнулся уже не Эрик, а ведьмак Крамер.

И, все еще пытаясь разорвать путы отчаяния, смел со стола ни в чем не повинную чашку с недопитым кофе. Она ударилась о стену и с тихим звоном раскололась пополам.

– Черт, – выдохнул Эрик, хотя ни минуты не верил в существование помянутого существа, – черт!!!

И, преодолевая внезапное головокружение, метнулся в коридор.

Он в три шага преодолел расстояние до двери в комнату Джейн и тихо постучался.

«Небось, невеста наша изволит отдыхать!»

Никто не ответил и не открыл. Эрик прислушался, затем быстро «вобрал» в себя содержимое комнаты – Джейн там не было. Похоже, ведьма даже не ложилась.

Это уже было интересно, и Эрик почувствовал укол беспокойства. Никто не в состоянии предугадать, что может выкинуть женщина. И не просто женщина, а несчастная и страдающая, как ни крути.

«Ну, где же ты?»

Дом становился частью сознания, а сам Эрик – частью дома. Это было и обычно, и привычно за долгие столетия ведьмовской практики.

Вот – пустая спальня Джейн. А вот – «кофейно-молочная» комната Леры, девушка лежит на боку, скорчившись под тяжелым одеялом, и ее колотит озноб. Может быть, и правильно, что Джейн настояла на антибиотиках, ведьмы быстро выздоравливают только тогда, когда есть в запасе отнятые жизни. У Леры таковых, естественно, не было, а он, дурак и последняя скотина, даже не задумался об этом, увлеченно рисуя картину ужасающей мести.

Эрик заскользил дальше, прощупывая весь дом, словно перебирая пальцами мешочек, в котором затерялась последняя горошина. Он нашел Джейн на кухне, ведьма сидела за столом, уронив лицо в ладони. Ее плечи мелко подрагивали.

«Никак, замуж расхотелось?» – попробовал иронизировать Эрик, но осекся.

И побежал к ней, не заботясь о том, что гулкие шаги хорошо слышны в пустом спящем доме.

– Джейн!

Так и есть. Она сидела за столом, в привычной черной водолазке и джинсах. Поверх был надет белый фартук, словно Джейн собралась печь свои любимые булочки. Это среди ночи-то…

Она медленно повернулась – и одного взгляда хватило для того, чтобы Эрик молча опустился перед ней на колени и положил лицо в подол накрахмаленного передника. Он почувствовал, как холодные пальцы Палача осторожно коснулись затылка.

– Ну, что же ты? – неслышно прошептал Эрик, – это ведь так просто для тебя…

Джейн промолчала, медленно перебирая жесткие прядки на висках. От нее пахло корицей и сдобой, как будто она только-только вернулась из пекарни.

– Прости меня, – пробормотал Эрик, – я знаю, что виноват.

Она снова ничего не ответила, но ведьмовским чутьем он понял, что она все простила и забыла. Мгновенно, безболезненно, отдавая груз обид и недомолвок прошлому.

– Когда я найду Якова и убью его, не тяни долго, хорошо?

– Ты боишься, что твое заклинание для Леры не сработает? – ломкий, срывающийся голос Джейн растаял в темноте.