Принцип «Земля»

– Это хорошо, что Джоска в штабе сегодня, – добавил Томас. – Чет как с вами не свяжешься, он по жизни на работе! А вы как бы и нет, все прохлаждаетесь! – пошутил Томас.

– А вы не иначе, паритесь! – ответил в том же духе Глеб.

– Ну, мы-то, конечно! У нас лето! Паримся!

– Везет вам! А у нас зима. Мы реально прохлаждаемся! У вас-то ваше лето от зимы отличается на десять градусов!

– Точно! Вы и зимой не озябнете! – добавила Пела.

– Все правильно говоришь. У нас и зимой не приходится прохлаждаться!

– Ладно. Джоска, скооперируйся с нашими физиками. Нужно от прикидок все-таки к расчетам переходить. Как бы там ни было сложно, комбинацию необходимо будет придумать, – закончил Глеб. – Давайте, до связи!

32

Никто, конечно, не считал, но, скорее всего, не одна и не две сотни разноумных пратиарийцев были заняты прямо или опосредованно, с научной или только с производственной позиции принципом Земля. А как никто другой сложность ситуации понимал Деш.

Люди, вынутые с экспериментального носителя, нужны были, конечно, чтобы оценить результаты текущего этапа их развития. Но что делать с ними потом, когда все мерки сняты и синхрофазограммы записаны?

Несмотря на то, что эксперимент длился уже четвертый сиклон, этот вопрос так и не был еще решен. А точнее явно возник только сейчас. Спорные мнения были даже по поводу того, а позволять ли им хотя бы общаться между собой? Подобные вопросы при разработки принципов ранее и не вставали. Но здесь особенность технологии диктовала свои правила.

С прежними контрольными отборами поступали просто – весь материал уничтожали, руководствуясь соображениями безопасности, поскольку технология еще находится в статусе экспериментальной. Но в последний раз изъятие с тестового носителя проводилось уже после официального запуска проекта в производство. И университет Пианс не мог их уничтожить после того, как были закончены с ними лабораторные работы, занявшие в общей сложности около двух обиоров.

Деш думал об этом еще во время изъятия. Одного человека, изъятого в числе последних и сложно приходившего в норму, Деш решил забрать к себе домой. Но только после того, как тот полностью адаптируется. Среди коллег Деша нашлись желающие поступить так же. Поэтому те люди, кто воспринимал новую среду легче, смогли раньше поменять шкуру подопытного кролика на роль диковины, которую все разглядывают. А интерес к технологии был довольно велик.

Однако, Деш четко обозначил условие, что это не серийные образцы, и их нельзя использовать по прямому назначению технологии.

Этот же вопрос, только в многократном масштабе, касался уцелевших людей с первого производственного носителя, который пришлось перезапускать с нуля. Из общего их числа осталось совсем мало. Но все-таки их было около тысячи человек.

Если позволить им общаться, то может случиться то же, что и на носителе – они начнут истреблять друг друга. Не позволять – они, очевидно, чувствовали дискомфорт в отсутствие общения и вообще в отсутствие какого-либо занятия. Как следствие возможны агрессия или напротив апатия, но в любом случае деградация.

Поэтому большую их часть постоянно держали штабелями в состоянии глубокого сна, оставляя бодрствовать не более пяти процентов уцелевших экземпляров, за которыми продолжили научные наблюдения. Цель была одна – понять причину сложившейся ситуации и выработать методы исключения подобной мотивации у экземпляров.

*

Деш один сидел в гостиной, читал газету. На столе поблескивала чашка свежезаваренного таойи. Асан был на исходе, и за окном уже обессиленно таяли сумерки. Растительность за окном уже трепетала от накатывающей лавины света, растительность в помещении завидовала и ждала своего часа.

Деш просматривал новости, статьи, отзывы о внедренном принципе.

– Тебе не удалось хорошо отдохнуть, Авдей? – поинтересовался Деш, видя не бодрое лицо Авдея, вразвалочку спускающегося с верхнего этажа.

– Нет, спасибо. Отдохнул я хорошо, – ответил Авдей, хотя его голос не звучал бодрее, чем выглядело лицо.

Вслед за Авдеем примчался и пыхтящий Картес, виляя хвостом, и встал рядом с ним.

– Тогда отчего такой вид?

– А отчего быть бодрым, если сейчас ты пойдешь спать, мне одному куковать весь день.

– Ну, вот… – отметил для себя новую проблему Деш. – Ничего, что-нибудь придумаем. Думаю завтра забрать детей из педагогиума домой, познакомить с тобой. Ты вроде уже освоился здесь немного. Уверен, тебе станет не так скучно!

– Осваиваюсь, – ответил Авдей.

Пребывание в столь новой для себя обстановке явно не располагало Авдея к многословности.

– Я смотрю, пес от тебя не отходит! – с улыбкой заметил Деш. – Он сколько у нас живет, ни за кем так не увивался. Скорее дети не отходили от него.

Авдей погладил пса за ушами, присел на корточки и позволил псу облизать себе ухо.

– А, этот да-а-а. Ни на шаг от меня! – подтвердил Авдей.

На его постном лице отразилось понимание того, что его даже радует такое собачье безобразие. Хотя прежде он не сильно слезился от удовольствия при этих манерных животных нежностях.

– Зачем он это делает? – удивился Деш.