Принципы

Энская телевышка располагалась в пяти минутах ходьбы. По дороге мне попался цветочный магазин, и я взяла две гвоздики. Мемориал располагался в сквере неподалеку от башни. Мне понравилось, как он был сделан. Огромный черный скошенный камень, на котором золотыми буквами были нанесены имена погибших в теракте энсковичей. Просто, без лишних скульптурных деталей. Я подошла ближе и коснулась пальцами черной холодной поверхности, считывая грубые углубления траурных букв. В общем списке я быстро нашла родное имя. Иванов И.М. 1970-ого года рождения. Дата смерти у всех была общая – 14 июля 2012 года. Помним, скорбим.

Для меня это всегда будет больше, чем «помню, скорблю». Это черта, которая разделила всю мою жизнь на «до» и «после». Слишком несправедливо, нечестно. Я знала – что бы ни случилось, любящий муж всегда подставит плечо, всегда поддержит. Я до сих пор не могу нормально жить без этого ощущения. Если за эти годы не смогла вернуться к полноценной жизни, то уже и не смогу. Остались дети, которых я бесконечно люблю. Теперь эту любовь некому разделить. Скоро они станут взрослыми, уверенно встанут за ноги и создадут свои семьи. Вместо тихого заслуженного отдыха в зрелой, спокойной любви и нежности мне останется одиночество.

Меня это устраивает.

Несмотря на ком в горле, мне удавалось сдерживаться – в конце концов, я же не на кладбище, чтобы выть в голос. То, что осталось от мужа, похоронила в закрытом гробу. Оставила на его участке свободное место. Мне едва за сорок, но я точно знаю, где буду похоронена.

Меня и это устраивает.

Я любила и была любима, родила пятерых прекрасных детей. Ничего лучше со мной уже не случится.

Когда-то я была такой деятельной и оптимистичной… Я попыталась подумать в стиле прежней меня. В конце концов, мне еще детей поднимать и внуков нянчить. Я пока еще хотела жить. Даже если я не буду больше счастлива… у меня должны быть хорошие моменты. Я положила гвоздики на постамент. Сегодня мои цветы были единственными, но держу пари – в середине июля тут будет не один десяток венков и букетов.

Многие потеряли здесь своих мужей, отцов, сыновей. У многих остались вопросы, на которые, видимо, никогда не будет дан ответ. Есть официальная версия – на город напали террористы неизвестного происхождения, им дали отпор горожане, объединенные в народные дружины, которые держались, пока на помощь не пришла армия. Как-то так получилось, что все нападавшие на город боевики были уничтожены. Властями первое время распространялись страшилки о какой-то тоталитарной секте «Церковь Рода», но потом эту информацию признали не соответствующей действительности – что за организация, откуда взялась – ничего не было известно. В итоге, как-то так оказалось, что все события тех двух дней оказались засекречены – что, понятное дело, само по себе породило слухи и теории заговора. Они запутали дело окончательно. Сейчас мне казалось, что уже никто, кроме меня, не ищет правды. Но и я уже не надеялась. Я просто хотела, чтобы люди, убившие моего мужа, понесли справедливое наказание. Но уверенности в этом у меня не было.

Отвернулась от камня, быстро пошла в сторону. Просто подальше, не выбирая дорогу. Нужно было собраться и начать работать. Я бросила взгляд на часы – обеденное время. Это меня не смутило, я и так потратила два часа рабочего дня на личные дела. В конце концов, отдышавшись и успокоившись, я достала телефон и набрала нужный номер.

– Добрый день, Дмитрий Иванович. Это Елизавета Иванова, простите за небольшую задержку. Я готова приступить к работе. Когда мы можем встретиться?

Несмотря на уверенность, что Ростовцев сохранил мой номер, я все равно представилась – привычка и хороший тон от тех времен, когда люди звонили друг другу на домашний телефон, не имеющий автоматического определителя номера.

– Здравствуйте, очень рад вас слышать. Не переживайте, время вполне терпит. Где вы сейчас?

– В центре, недалеко от «Останкино».

Несмотря на то, что энская вышка была раза в три ниже московской, в моем бывшем городе было принято называть ее именно так.

– Давайте я заеду за вами.

Лень и усталость от дороги довольно зашевелились где-то внутри. Я честно хотела сказать им «нет»… но все же поддалась.

– Давайте. Я подожду вас в «Азии», на Янгеля. Знаете, где это?

Не то чтобы это было какое-то особенно хорошее заведение, просто оно находилось достаточно близко и было достаточно широко известно.

– Конечно. Будем ждать друг друга там.

Я пришла первой. Думала заказать поесть, но решила, что делать это одной было бы невежливо, ограничилась кофе. На мое сообщение Ростовцев ответил, что скоро будет. Подошел примерно через полчаса, но я не стала обижаться – у каждого свое понимание слова «скоро».