Существует поэтому веская prima facie причина опасаться, что коллективная собственность на средства производства убьет энергию человечества и остановит экономическое развитие, если еще до этого весь народ не приобретет способность неэгоистического отношения к общественному благу, в настоящее время относительно редкую. И хотя мы не можем вникать в этот вопрос здесь, она, вероятно, разрушит многое из того наиболее прекрасного и радостного, что есть в частных и домашних отношениях жизни. Это главные причины, заставляющие терпеливых исследователей экономики, как правило, ожидать мало добра и больших бед от осуществления планов резкой и бурной перестройки экономических, социальных и политических условий жизни.
Мы обязаны, далее, указать, что, хотя распределение национального дивиденда плохое, оно вовсе не так плохо, как обычно полагают. Равное распределение национального дохода, в сущности, разрушит многие хозяйства ремесленников в Англии и даже еще больше — в Соединенных Штатах, несмотря на колоссальные прибыли, получаемые там. Поэтому доходы народных масс -хотя они, конечно, значительно возрасту т разово вследствие устранения всех неравенств — и близко не поднимутся даже временно к уровню, предсказываемому социалистическими ожиданиями Золотого Века [Некоторое время назад годовой доход части 49-миллионного населения Соединенного Королевства приближался к сумме 2 млрд. ф.ст. Многие лучшие ремесленники зарабатывали около 200 ф. ст. в год, и было огромное число семей ремесленников, в которых каждый из четырех или пяти членов получал доходы от 18 до 40 шилл. в неделю.
Расходы этих семей были такими же, если не больше, какими они были бы, если бы общий доход распределялся поровну и составлял около 40 ф.ст. в год на одного человека. PS 1920. Никакой доступной статистики за последние годы по этому вопросу нет. Однако представляется очевидным, что доходы трудящихся классов растут обычно с такой же скоростью, как и у остальных. Несколько рекомендаций, предлагаемых в данной главе, разрабатываются глубже в статье "Социальные возможности экономического рыцарства", Economic Journal, март 1907 г.].
Однако это осторожное мнение не означает молчаливого одобрения существующего неравенства богатства. На протяжении многих поколений экономическая наука все быстрее приближалась к убеждению, что нет никакой реальной необходимости и поэтому морального оправдания для существования крайней нищеты бок о бок с огромным богатством. Неравномерность богатства, хотя она и меньше, чем ее часто представляют, — серьезный дефект в нашем экономическом устройстве. Любое уменьшение его, достигнутое средствами, которые не подрывают мотивов свободной инициативы и силы характера и поэтому не могут существенно затормозить рост национального дивиденда, было бы, по-видимому, явным общественным достижением. Хотя статистика предупреждает нас, что поднять заработки всех людей выше уровня, уже достигнутого особенно зажиточными семьями ремесленников, невозможно, разумеется, желательно, чтобы он поднялся у тех, кто находится ниже этого уровня — даже за счет известного снижения уровня тех, кто находится выше.