Принципы и несчастная гордость

Я с нетерпением распахиваю веки и вижу ее. Одетую, но такую же красивую. Она стоит напротив окна, и мягкий солнечный свет окружает ее фигуру золотистым ореолом. Глаза выразительны и прекрасны, а губы слегка приоткрыты в улыбке.

– Ты спала в моей майке?

– Да, вчера после душа мне нужно было что-то надеть. Я нашла ее в шкафу. Надеюсь, ты не против? – смотрит на меня, будто что-то скрывает или опасается. Но чего?

– Конечно нет. Тебе она очень идёт, – улыбаюсь я.

И теперь мы уже оба молчим, и какое-то незримое таинство кружит между нами. Будто бы у нас появился секрет. Появилась эта совместная ночь. И ее уже не сотрешь, нажав «делит». Ее не перешлёшь по ошибке другой девчонке. Ее не потеряешь, как пол ляма. Ее не продашь, как мою Хонду.

У нас появилась наша ночь, мы были вместе, и теперь это нас объединяет и связывает пока ещё тонкой, как паутинка, верёвочкой. Но связь есть. Я это чувствую в своем сердце. Я читаю это в ее глазах. Она тоже это чувствует и знает. Ночь была.

– Кстати, насчёт душа. На втором этаже есть кабинка. Лично моя. Ну, можно так сказать. Иди первая. А я после тебя. Не переживай, родители не поднимутся.

– Эм… Хорошо. Я тогда пошла.

– Стой. Провожу.

Мы выходим из моей комнаты, и я веду Аню в ванную. Показываю, где что можно взять и возвращаюсь к себе.

Глава 27 Все остается как есть

Рома

В комнате, оставшись один, я думаю на счёт разговора с родителями. Честно, мне не хочется общаться с ними о чем бы то ни было. И никуда я не пропадал. С отцом мы созваниваемся раз в месяц, и он знает, что у меня все в порядке. А мама, что ж, маму уже не переубедишь. Она всегда была главой в нашей семье. Массовик-затейник и лидер. А папа лишь следовал за ней и во всем соглашался. Да, он военный. Но не дома. Дома скорее мама старшина, а папа младший сержант.

Мама всегда любила себя больше, чем нас. По крайней мере, мне так всегда казалось. Себе покупала кучи одежды и обуви, когда я ходил в кедах круглый год. Раньше мы жили не так богато, как сейчас. Но даже в те времена мама одевала только себя любимую.

И я привык, привык так жить. Старался быть незамеченным, скрытным да и вообще поменьше появляться дома и общаться с родителями. Но когда речь зашла о моем скором отбытии. Я решил испытать судьбу. А вдруг?

Помню как просил, умолял, упрашивал освободить меня от этой службы. Но в ответ получил оскорбления и отказ. В тот же день я собрал все вещи и уехал из дома…

Аня появляется внезапно, и мои мысли испаряются при виде сексуальной девчонки.

– Теперь моя очередь. Я мигом, не скучай, – прохожу мимо нее и слегка задеваю ее волосы. Липну к ней как магнит, точно.

Выхожу из комнаты и отчётливо слышу снизу голоса и другие звуки. Все встали. Пора ехать домой.

* * *

После контрастного душа я возвращаюсь к себе и одеваюсь. Мы с Аней, наконец, покидаем мою комнату.

При этом я испытываю противоречивые чувства. С одной стороны жалею, что ночь осталась позади. А с другой стороны радуюсь, что скоро нафиг уеду подальше отсюда.

Мы спускаемся в зал и встречаем там уже одетых и бодреньких предков.

– С добрым утром! Как спалось? – лилейным тоном здоровается мама.

Мельком смотрю на стол и замечаю завтрак на четыре персоны. То есть нас ждали? Хм. Наивные…

– Здравствуйте, – отвечает Аня.

– С добрым! – говорю я и прохожу мимо сервированного стола в прихожую.

– Рома, вы что не останетесь? Мы с папой хотели поговорить. Пожалуйста, остановись, – мама несется за нами.

– Нет времени, – отрезаю резко, но не грубо.

– Анечка, останьтесь хоть на чай, – просит она уже у моей девочки.

– Мам, не можем мы. Спасибо за гостеприимство. Но как-нибудь в другой раз.

– Роман, не будь упрямым. Зайти на пять минут, – папа появляется из-за угла.

Я смотрю на Аню, она выглядит взволнованной. Черт, зачем я ее вплетаю в наши семейные передряги? Ей некомфортно.

– Хорошо. Останемся на чай. Ты согласна? – спрашиваю у Анютки.

– Да, – кивает она головой.

Отлично! Разговор, так разговор. Сделаем вид, что мы идеальная дружная семья.

– Проходите, проходите. Я все уже приготовила. Стол накрыт, – улыбается мама.

Я беру Аню за руку, и она в который раз за сегодняшнее утро меня удивляет – не сопротивляется, а напротив – крепко сжимает мою ладонь.

Мы проходим к столу и рассаживаемся по местам. Пока мама суетится, разливая чай по кружкам, я осматриваю привычный интерьер.

Да, с начала учебного года меня здесь не было. Но я совсем не соскучился по родным стенам. Может, потому что уже привык жить один? А может и правда за все детство не смог прикипеть так сильно к отчему дому?

– Анечка, угощайся. Пирог я не сама пекла, но он очень вкусный, – мама раскладывает по белым тарелочкам румяные куски выпечки.

– Спасибо, – благодарит Аня и пододвигает к себе пузатую чашку с чаем.

Я тоже беру кружку и немного отпиваю обжигающего крепкого напитка. Смотрю на отца, который нервно поправляет очки на переносице. Смотрю на маму, которая наконец-то садится напротив нас. Жду, когда кто-нибудь из них начнет говорить. По традиции – это мама.