Принуждение к Игре (СИ)

Сначала один клан прислал на обучение своего человека, потом топклан другой игры, второй, третий, а потом плотину прорвало. Семен Никифорович не ломил цену на свои услуги, считая все это не серьезным, но когда его лекцию одновременно слушало десять тысяч человек, ему стало страшно – десять тысяч готовые слушать его сейчас, а сколько их будет завтра? Десять тысяч и это только в России, а сколько готовых платить за его откровения в других странах, и сколько же человек играет в онлайн игры по всему миру, неужели все?

У Семена Никифоровича не было своих детей, жена ушла, когда он начал запойно пить, и он всегда старался порадовать своего юного друга дорогими подарками, готовя тому неожиданный сюрприз в случае своей смерти. Он прекрасно помнил, благодаря кому его жизнь сделала такой резкий поворот. А уж когда у Ильи родилась дочка…

– Ага, – курносый непрерывно смотрел на экран, – действительно странно. Такси среди этих монстров. Прямо как велосипедист на танковом биатлоне.

– Да нет, – отмахнулся Илья, – это Серега, он специально так свою паровозку оформил – привет из реала, так сказать. Странно, что он за пулеметом, а не на месте штурмана.

– Это вот этот мелкий гоблин? – здоровяк ткнул пальцем в экран.

– Не гоблин, а гремлин.

– Гремлин? – курносый приподнял бровь, – а на вид чистый гоблин.

– Гоблин вот спереди с барабанами сидит, а Сергей гремлина отыгрывает.

– А в чем между ними разница? Внешне очень похожи.

– Ну, у Сереги, как у гремлина, мозги отсутствуют как класс. Не он не тупой, иначе бы паровозку не сделал, он просто без башни. Но это так, больше об игроке, чем о персонаже. Хотя если судить не по нему, но и по НПС‑гремлинам, то наверное это все‑таки характеристика расы. И гремлины не подчиняется богам, к тому же у них по четыре руки.

– Две! – здоровяк обличительно опять ткнул в экран.

– Вторую пару он призывает по мере необходимости, это у гремлинов основной скилл.

– А ты за кого играешь? – курносый отвлекся от происходящего на экране.

– За драконида.

– Дракона?

– Драконида. По моемому, драконы как игровая раса не доступны, слишком уж читерски получится. Но и драконид может многое.

– К примеру?

– Парить могу, и планировать. Летать нет, а вот с какой‑нибудь вершины, – Илья улыбнулся, – или на тросе. Как воздушный змей, легко.

– Это как на пароплане? – неожиданно подал голос с соседнего столика лысеющий.

– Ну да, – Илья повернулся к новому собеседнику, – разбегаешься со скалы, прыгаешь и приземляешься как на парашюте.

– Как на парашюте? – лысый прищурился, – а абонетка в твой Мидленде какая?

– Петрович ты что? – искренне удивился курносый, – решил полетать на старосте лет?

– А что? Я десять лет в десанте оттаробанил. Восемь раз на северный полюс десантировался. Сам знаешь я это дело люблю, а мне врачи запретили – говорят один прыжок и могу попрощаться с коленями.

– Раньше была двадцать пять, сейчас снизили до пятнадцати в месяц.

– Иж ты, – ухмыльнулся лысеющий, – все дорожает, а игры дешевеют.

– Петрович, ты где играть‑то собрался? Тебя же твоя заклюет. Капсулу в шкафчике не спрячешь.

– А я эту приблуду в гараже установлю. Она и не узнает, машиной я там занимаюсь или в игрушки играю.

– в гараже говоришь? А это мысль, – курносый задумчиво почесал подбородок, – Петрович, а можно я и свою капсулу к тебе в гараж перетащу?

– Тащи жалко что‑ли. Только я еще ничего не решил. Сейчас посмотрю как там, в игре этой, если глянется, то буду ставить. И тебе разрешу только с условием.

– Ну что у тебя там за условия жид доморощенный?

– Играть будешь со мной в одну игру.

– Да ты что Петрович?! – курносый аж вскочил, – ты хоть представляешь что у меня там за перс? Там только шмота на машину хватит.

– А ты продай его, и шмот продай. А жене шубу купи, и машину поддержанную. Под ее видом и будешь у меня в гараже играть.

– А тебе это зачем?

– Так я в этих ваших играх не бум‑бум. А ты из них уже пятнадцать лет не вылезешь, все лучше и лучше ищешь. Да я же вижу, ты же уже решил эту Мидленду попробовать, вот и подскажешь старому десантнику что там к чему.

– Понятно вагон пойти хочешь. Неужели так по прыжкам соскучился?

– Да они мне каждую ночь снятся! А врачи запретили.

– Лады договорились. А ты, – курносый повернулся к Илье, – змей искуситель смотри, такая крыша на кону. Не дай бог твоя гонка Петровича не впечатлит!

– Ни хрена себе! – от крика здоровяка вздрогнула половина бара, – Что за хрень?!

Все уставились на экран, но место бубнящего комментатора на фоне начинающих набирать скорость паровозок, по экрану шел белый шум.

– Ты что сделал? – накинулся на друга курносый.

– Да это не я, – здоровый даже отодвинулся от стола, – эти, как их, паровозки, начали стартовать, передними какой‑то чувак на пегасе скакал, этот, – жест в сторону экрана, – сказал, чтобы скорость у всех была равная. Пегас, натуральный конь с крыльями, белы‑ы‑ый, потом должен был в небо рвануть. Типа с этого момента сама гонка и начнется.

Но тут, как из‑под земли, выскочит, зеленый, глаза змеиные, нож к горлу комментатора представил. Что‑то прошипел, типа не хер смотреть тут, переключайтесь на нас.