Принуждение к Игре (СИ)

– На Австралию вышли, – грустно сообщим мой друг, – сорок восемь шестнадцать, хотя первый тайм бились на равных. А во втором два перехвата ну и как итог счет.

– А кто в финале?

– Олблекс против ирландцев.

– Слушай, ты же можешь отмазать? Ну там позвонить кому? Я бы тоже посмотрел.

– На должностное преступление толкаешь.

– Могу за дверь вытолкнуть.

– Я при исполнении!

– Ты на выходном!

– С тебя пиво!

– С меня экран!

– Ну что ты за человек, а если бы я пиво не принес? На сухую смотрели бы?

– Я что за человек? Ты тут без меня на мое телеке полуфиналы смотришь, – то, что дело было именно так, я не сомневался, – еще и финал хотел без меня смотреть!

– Так тебя просто так из капсулы вытащить нельзя! Только если сам выйдешь! Она ж блокируется! Вернись в комнату и посмотри, не благодарная скотина! – изобразил на лице оскорбление Вадим, – целый час тебя провоцировал!

У изголовья капсулы стаяли два кувшина, один пустой другой с водой. Так вот почему меня приспичило. Если бы Октам не отпустил? Ну хоть финал посмотрю. Новозеландцы выиграли двадцать семь на двадцать два, и я опять полез в капсулу. Даже если Вадик не отмажет. Все равно это было первое нарушения режима нахождения в капсуле, увеличения срока не будет.

– Вот и ты, – в мой кадык уперлось лезвие, – я так искал этой встречи.

– И зачем же я тебе сдался? – и что меня дернуло опять через этот чертов парк пойти?

– Ты сейчас у Октама учишься? – мой вопрос остался без ответа.

– Если спрашиваешь, значит, знаешь ответ.

– Хороший мастер, я тоже когда‑то учился у него. Но ученик превзошел учителя.

– Так ты ревнуешь его к новому ученику? – а что мне еще делать? Только хамить и бравировать, он меня по‑любому сделает.

– Ревную? – за спиной раздался каркающий смех, что совершенно не сказалось на положении лезвия у горла, – нет, но если он обратил на тебя свое внимание, так может и мне стоит присмотреться к тебе?

– Присмотреться? Ты это брось, я по девочкам.

– Я тоже, ты же видел тут недавно одну из моих. Как ты ее упокоил – не побоялся взять жизнь на глазах стражи. Только не хватает тебе опыта, надо было лезвие на сантиметр левее направить – она бы так быстро не умерла. А поток силы от меня к тебе перенарпавился. Ты же этого хотел?

– Так ты был рядом? – я другого хотел, но не говорить же это маньяку, пусть считает меня таким же как он.

– Я всегда рядом, я рядом и негде, – точно псих.

– И что же тебе надо от меня?

– Сила моя и мастерство велико, но мне нужен ученик. Ученик который сможет превзойти меня. Ученик, который сможет отправить меня к госпоже тьме, и верно служить ей.

– Ты хочешь взять меня в ученики? А если я против?

– Тогда я буду каждый день приходить к тебе. Ты же странник, как и все вы потерялся между своим и нашим миром. И не можешь покинуть его на всегда. Каждый день я буду творить из тебя свой шедевр. И каждый день ты будешь приходить, чтобы стать холстом для моей картины, – однако, сумасшедшая непись.

– Я могу подумать до завтра?

– Ты можешь подумать до сейчас.

– а как же мое обучение? И работа? Я же не могу покинуть официальные структуры.

– Почему? – неизвестный озадачился.

– Меня в ваш мир отправили в наказание, в отличии от остальных странников, я не по своей воле пришел. Такое решение наших богов, – что я несу, – и они смогут наказать меня и вашем мире. Будет искать меня, а найдут тебя.

– Об этом я не подумал. Ты не врешь?

– Клянусь матерью тьмой, что не только не могу по своей воли покинуть место работы, но даже выйти из города, – над моей головой на секунду образовалось темное облако и рассеялось.

– Тьма подтвердила твои слова, – нож от моего горла отодвинулся на пару миллиметров, – но что же нам делать?

– Так может мне никуда и не уходить? И учиться у вас в тайне от всех.

– А это мысль! Днем Октам будет учить тебя теории, а ночью я практике. Но сначала, чтобы я поверил тебе. Вон видишь дварфку? Упокой ее, только не быстро. Сделай так, чтобы она умирала ровно три минуты. Октам должен был тебя уже этому научить. Работать по дварфам он учит в первую очередь. Кхе, кхе, – опять этот кашляющий смех, – обиды молодости.

Дворфка сидела на лавочке и читала какую‑то книгу. Народу в парке было мало, но периодически, то там – то сям, появлялись одиночные НПС и игроки.

– А если меня увидят? Вычислят обоих!

– Неволнуйся! – кинжал исчез от моего горла, а за спиной раздался шепот, – силой Матушки Тьмы и пасынка ее Сумрака. Да ляжет на тебя длань его, да примет тебя он. Да откроет он для тебя свои двери. – Над моей головой образовалось очередное облако, только на этот раз серое. И она не развеялось, а вошло в меня. По всему позвоночнику пробежала волна холода.

– Теперь тени не выдадут тебя, пока ты сам не выдашь себя. Призови сумрак, он покажет тебе незримую дорогу.

– Незримую? Это через параллельный мир?

– Дурак. Незримую, значит тебя на ней никто не узрит. Призывай кому говорю! – в район почки уперлось лезвие.