Принуждение к контакту

Как только человек скрылся, Громов одним движение схватил кол и вскочил. Заметался по полянке, всматриваясь в темноту между деревьями. Порывался броситься следом или запоздало залить костер из стоявшего тут же бидона.

– Это Борис, – слова упали как гранит, холодно и весомо.

– Кто? – Руслан остановился и непонимающе уставился на товарища.

Илья, посеревший, с расширенными глазами и трясущимися губами, поднял на Громова пустой взгляд и повторил:

– Борис Лебедев.

Внезапно он с силой стукнул кулаком по земле, еще и еще раз. Завыл, страшно и обреченно. Уронил голову на скрещенные руки, и по вздрагивающим плечам Громов понял, что друг беззвучно рыдает и стонет в опостылую землю Зоны.

Руслан все понял. Он еще раз посмотрел в сторону, куда ушел человек, опуская кол. С жалостью взглянул на Ткачева, покачал головой и горько вздохнул.

Их посетил муляж, оживший по неведомой причине труп погибшего в Зоне бедняги. И труп этот, судя по всему, когда-то был сотрудником МИВК и входил в группу Сидоренко. А значит…

– Ничего это не значит, Илья, – убежденно произнес Громов. – Абсолютно ничего. Она могла выжить, шансы велики. Мы же как-то выживаем? И она выжила. А этот… просто один из группы, не больше. Ты сам видел, что вертолеты вновь летают. Наши первым делом стали бы искать пропавшую группу, верно? Я уверен, что Полину уже нашли, вывезли из Зоны! Слышишь меня, Илья?

Он тронул Ткачева за трясущееся плечо, но тот никак не отреагировал, лишь пальцы сильнее сжали пучки травы.

– Илья, – позвал его пилот настойчивее.

На этот раз ученый резко дернул плечом, но потом вытер лицо о рукав и поднял голову. Сказал бесцветным голосом:

– Помоги.

Руслан придержал друга, пока тот переворачивался. Потом потянул за края одеяла, втягивая Ткачева в шалаш. Там, согнувшись под сходящимися сверху ветками, попробовал еще раз успокоить Илью, однако тот тихо, но требовательно сказал:

– Не надо, Рус. Позволь мне побыть одному.

В эту ночь Громов лег спать у костра. Он до последнего видел сгорбленную фигуру человека внутри шалаша, безучастно разглядывающего небо сквозь дыры в ветках. Так и заснул, сокрушаясь, что не имеет возможности помочь другу.

25 Руслан Громов, пилот спасательного вертолета

Новосибирская аномальная Зона

21 июля 2016 года

Солнце настырно просвечивало сквозь розовые с прожилками веки, разгоняя сон. Громов поморщился и отвернул голову в другую сторону, пряча лицо в ладонях. Боль острой спицей тут же пронзила голову от виска до виска, жестко сметая леность и сладкую утреннюю негу. Руслан с тупой безнадегой вспомнил, где он и что происходит, с тихим стоном собрался и сел, потирая пальцами лоб. Сразу понял, насколько ему нехорошо. Помимо уже привычной головой боли и ломоты в ногах и пояснице, болели глазные яблоки, двигать ими было неприятно и тяжело. В горле беспрестанно першило, нос был забит сухой коркой. Ко всему прочему, левая рука стала твердой, словно деревянная, и ощутимо прибавила в весе. Слабую радость доставляло то, что она все еще слушалась.

Пилот дотянулся до наполовину полного бидона, сделал пару глотков, ополоснул лицо.

– Илья, – позвал он, вытираясь рукавом. – Доброе утро. Ты как там?

Он поднялся со своей лежанки у костра и, пригнувшись, заглянул в шалаш.

Шалаш был пуст. Боковая стенка отсутствовала, еловые лапы и поддерживающие их ветки валялись на траве, между ними виднелись разбросанные артефакты. Иголки и мелкий мусор по ту сторону были сметены, будто Ткачева тащили волоком. Следы вели в сторону болота.

– Черт!

Илью словно из ушата окатило. Позабыв про боль и плохое самочувствие, он схватил заостренную палку и поспешил по следу из примятой травы и распиханных в стороны сухих веток.

Кто это мог сделать? И что уже успели сотворить с несчастным ученым? И почему его, Громова, не тронули?

Путаясь в догадках и стараясь не думать о худшем, Руслан пробежал сквозь утренний лес и выскочил на склон холма.

Внизу, почти у самой кромки болотной воды, лежал, вытянув руки вперед, Илья. Вокруг никого не было, ученый был один.

Пилот боком спустился вниз, опасливо озираясь. Если это ловушка, то какая-то странная.

Он почти дошел до Ильи, когда тот, услышав шорох травы и шаги, дернулся, повернул голову с налипшей на волосы грязью и уставился на приближающегося Руслана круглым глазом с алой сетью капилляров. Жалостливо всхлипнул и неожиданно рванулся вперед, к воде, цепляясь за густую осоку и подтягивая тело на руках. Трава рвалась и оставалась в ладонях, но ученый яростно повторял свои попытки, увязая в вязкой жиже.

Руслан в два прыжка настиг его, схватился за руки и с силой отодрал их от травы. Ученый зарычал, забился, стараясь высвободиться. В какой-то момент даже попытался укусить, но Громов придавил голову друга к земле и прокричал:

– Какого хрена ты творишь?!

Ученый засипел, отплевываясь от грязи, ломающимся голосом взвизгнул:

– Отстань от меня! Оставь меня в покое! Дай спокойно сдохнуть!