Принуждение к миру

Кремень поднял голову, бледный до синевы, дёрнул губой.

– Что за б…во, командир?! В глазах всё зелено!

– Дождись остальных, идите вместе, светитесь, как учили! Это сработало заклинание блокировки. Я иду выше.

– Хорошо.

Ратибор заставил лёгкие протолкнуть застрявший в груди воздух, почувствовал прилив сил, начал подниматься по лестнице.

Кто-то поддержал его. Он дёрнулся, повернул голову: воевода.

– Сейчас будет легче, – хрипло сказал Корнейчук. – Осталось немного. Держись в кильватере.

– Где Бран?

– Работает.

– Команда полковника сюда не доберётся.

– Уже добралась.

– Как?!

– На грузовом лифте.

– Почему же наш остановился?

– Мы опаснее, чем морпехи. Всё нормально, идём «эшелоном», морпехи впереди, мы следом. Арот бросил на них свою защитную бригаду, и мы войдём в бой вовремя.

Корнейчук легко перепрыгнул несколько ступенек, словно ему было не шестьдесят с гаком, а пятнадцать лет.

Ратибор, наливаясь злостью на самого себя, преодолевая слабость в ногах, устремился за ним.

Действительно, на седьмой палубе шёл бой.

Бойцы Отарашвили отстреливались от возникающих то справа, то слева чёрных фигур, а те стреляли в ответ из какого-то странного «электрического» оружия, и по коридорам скакали льдисто-голубые молнии, оставляющие на стенах чёрные шрамы в обрамлении снежно-белого инея. Молнии не только пробивали поручни и стеклянные щиты палубных ограждений, но и порождали волны жуткого холода, способного заморозить человека вживую!

– Не отставай! – оглянулся Корнейчук. – Они прикроют!

Ратибор побежал за ним, постепенно обретая былую лёгкость в теле и ясность мышления.

Три пролёта, шесть секунд, выход на восьмую палубу. К корме – налево, к резиденции Арота – направо. А там…

Направо было не пройти, там стояла кипучая огненная стена!

Ратибор невольно замедлил бег. Крик воеводы: не останавливайся! – он услышал позже, чем нужно. Вылетевшая из открытого иллюминатора молния вонзилась ему в шею… точнее, должна была вонзиться. Потому что рядом в этот миг сформировалась живая текучая тень, и мощный удар в плечо отбросил Ратибора к перилам ограждения.

Молния всё же задела его, и он закричал от свирепой обмораживающей боли, когтями разодравшей плечо. Упал на колено, хватаясь рукой за буквально оледеневшее, покрывшееся изморозью предплечье.

Бран – это был он, успевший в последний момент опередить неминуемую гибель Ратибора, выстрелил в окошко (мелькнул и пропал яркий алый всполох, будто ракета фейерверка взорвалась), рывком поднял командира спецгруппы на ноги. От его руки по локтю Ратибора прянула тёплая волна, нейтрализующая смертельный холод в плече.

– Идти можешь?

– Могу! – стиснул зубы Ратибор, оглядываясь: огненной стены, а по сути – энергоинформационного призрака, рождённого волей Арота, уже не было.

– Нужна слаженная атака всеми силами, чтобы Арот поверил в наши намерения достать его стандартным приёмом.

– Мы готовы. – До Ратибора внезапно дошёл смысл сказанного. – Что значит – поверил? Мы же несём ВВ!

– Взрывчатка не понадобится. Как только доберёмся до апартаментов Экзократора, тут же разворачиваемся и несёмся на всех парах назад.

– Зачем?!

– Приказ понятен?

– Д-да…

– Действуй. – Бран снова исчез. Его реакции и скорость движения были за пределами человеческих возможностей.

Ратибор очнулся, вызвал Отарашвили.

– Понял, начинаем атаку с трёх лестничных выходов седьмой палубы.

– Кремень!

– Я слышал, командир.

– Держитесь в пределах прямой видимости, наша лестница справа.

Появился Корнейчук, измазанный в саже с ног до головы.

– Охрана Арота концентрируется наверху. Мы с Диомидом ударим им в спину, ловите момент.

– Хорошо.

Воевода исчез так же, как и Бран, он тоже умел пользоваться легкоступом.

Зелёные молнии засверкали чаще.

– Из чего это они стреляют? – родился в наушниках голос Иконы. – Из электрошокеров?

– Магия, – коротко ответил Ратибор, борясь с болью в плече и затылке и с головокружением. – Не подставляйтесь.

Наверху раздался хор криков. Молнии, метавшиеся по ступеням лестницы, погасли.

– Вперёд! – бросился вверх Ратибор, забывая о своей ране.

Группа преодолела три пролёта лестницы, не жалея патронов, выцеливая чёрные фигуры. То и дело на их пути вырастали призрачные огненные стены, но тут же растворялись в воздухе. Вероятно, их гасили каким-то образом, нейтрализуя магические ловушки, Бран и Корнейчук.

Восьмая палуба лайнера отличалась от остальных прежде всего архитектурой надстроек, интерьерами – всё здесь сверкало фарфоровой белизной, хрустальными панелями и золотом – и организацией пространства для отдыха. Правая часть палубы была отделена глухой стеной от остальных «кварталов» – там находилась резиденция Арота, и смотреть на неё было страшно: стена корчилась как живая, из её вибрирующего нутра вылезали жуткие морды и прятались обратно!

Ратибор понимал, что таким образом его психика реагирует на психоэнергетическое воздействие иных законов физики, физики магической, которыми свободно манипулировал хозяин Экзократора, но со страхом совладать не смог, отступил.