Приобщение

Верно! — сказал старший лейтенант, подходя ближе к строю, — А каков девиз разведки?!

— Мы лучшие, из лучших!!! — ещё громче гаркнул строй.

— Молодцы! Налево. Марш к парашютам.

Они подошли к сложенным на поле парашютам, и поступила команда — Рассчитайсь на первый и второй. Надеть парашюты.

Как оказалось, рядом с каждым новичком оказались старослужащие и помогли тем надеть парашюты и внимательно проверили крепление. Затем уже одели парашюты сами помогая друг у другу. Их сотни раз обучали всем этим действиям и они их заучили назубок, но командир решил не рисковать и не рассчитывать на внимательность новичков.

Затем прозвучала команда, — Шагом — арш по самолетам.

После погрузки в чрево самолёта, люк закрылся и всем осталось только ждать взлёта и выхода к точке десантирования. И что бы сказала мама, если бы узнала, что ему предстоит шагнуть за борт в неизвестность? Трудно сказать ведь она так носилась с ним с самого детства. А когда он подрос, то эта опека стала даже доставать. Но сейчас вспомнилась его предыдущая жизнь, Университет и весёлая беззаботная жизнь, прервавшаяся так глупо. Не зря же говорят, что перед мысленным взором проходит вся прожитая жизнь. И хорошее, и плохое. Он ощутил нервную дрожь и некоторую робость от предстоящей ему обязанности шагнуть за борт самолета и оказаться один на один с небом. Но потом он вспомнил, что все остальные будут рядом с ним, и станут прыгать один за другим.

Их столько муштровали и учили, что он и с закрытыми глазами мог всё проделать в любой момент времени. На земле они совершили сотни прыжков с вышки, чтобы научиться группироваться при приземлении и правильно приземляться. Всё было отработано до автоматизма.

Однако, всё равно ощущалась некоторая неуверенность, страх пустоты, что раскроется под ним. С вышки всё выглядит совсем иначе, и земля совсем рядом внизу.

Самолет задрожал и винты набрали обороты. Он пронесся по летному полю и взмыл вверх, а в самом низу живота почувствовалась некая легкость, когда самолёт нырнул в воздушную яму. Наверно ощущаешь себя также, когда спускаешься с парашютом, ведь там почти свободный полет. Правда, сейчас им предстоит обычный, а не затяжной прыжок.

Взводный шутник Пашка, стал, в который раз, показывать в лицах сценку из «Приключений Незнайки и его друзей». Тот самый момент, где воздушный шар понесся к земле и Знайка предложил всем прыгать с парашютом. Торопыжка сразу закричал, что с парашютом ему страшно, и хотел спрыгнуть так, а Незнайка спрятался под лавку и всячески отказывался оттуда вылезть. Сквозь рев моторов слышно было плохо, хотя Пашка почти кричал:

«— Зачем? — отозвался из-под лавки Незнайка.

— С парашютами будем прыгать.

— Мне и тут хорошо, — ответил Незнайка»[95].

На собранных и застывших молодых лицах прорезалась робкая улыбка. А Пашка продолжал рассказывать и шум моторов никому не мешал, так как многие уже не раз слышали этот отрывок. Вот вроде бы детская книжка, для самых маленьких, но как смогла поднять дух и приободрить новичков. А когда люк открылся, и прозвучала команда десантироваться, то он уже спокойно шел в строю вместе со всеми.

И вот, наконец, стоя на земле обоими ногами, он ощущал в себе необычайную легкость, вспоминалось парение под куполом парашюта и приближающаяся земля. Ощущалась магия полёта и бескрайний простор неба. Такое не объяснить тем, кто сам не прыгал. И теперь он понял, что, несмотря на страх и переживания, его снова тянет в небо. Было приятно сознавать, что не сплоховал, а прыгнул за борт самостоятельно, и его не пришлось выталкивать из самолета, как его друга Миху.

А сейчас в нем росло чувство восторга, и оно захлестнуло его полностью. Наверно он сроднился с небом, и небо поселилось в нём самом.

Глава 15

Вот что случается, когда стареешь. Начинаешь думать.

И что ещё хуже, начинаешь всем рассказывать, до чего додумался.

«Хроники черного Отряда» Глен Кук.

Больше месяца пронеслось единойкаруселью дней. Даже не успевал оглянуться на их бег. Слава богу, режим моей изоляции был ослаблен и я смог, хоть изредка под усиленной охраной выезжать по делам.

И, кстати, выезжали уже на собственной машине. Нам для поддержания морального духа и в ознаменование высоких производственных достижений подарили семье машину, да к тому же ГАЗ-24 «Волгу»[96]. Это ещё тот агрегат и сделан не из какой-нибудь фольги. Кузов штампован из нормального прочного стального листа.

Всякие дельцы теневого рынка такую с руками оторвут, а простые люди стоят в длительной очереди. Правда по нынешним временам она стоит почти десять тысяч и явно не по карману простому труженику. Но не мы за неё платили, так что дареному коню в зубы не смотрят.

На самом деле нас отблагодарили за многое, даже за незасекреченные работы у семьи набежало много заслуг. И ударное строительство посёлка, и сценарий фильма, и, наконец, ранец-кенгуру.