Приобщение (СИ)

Если необходимо, то я готов ещё раз переговорить на этот счёт с Иваном Ивановичем, вновь напросившись на приём к нему. Но мне позарез нужны кандидатуры для заведования кафедрами и список ведущих преподавателей кафедр, а также научных сотрудников для их комплектования научными кадрами. Необходимым считаю создание для них нескольких лабораторий, возможно и на территории самого предприятия, в отдельных изолированных помещениях.

В общем, Петрович ушел от меня с квадратной головой и круглыми глазами. Ещё бы на него за один раз столько вывалили, и я не стал ничего у него спрашивать, а дал ему время обдумать и обкатать в голове всё высказанное.

Глава 7

Рабство их зиждилось на пассивности и невежестве, а пассивность и невежество вновь и вновь порождали рабство.

«Трудно быть богом» А. и Б. Стругацкие.

Нет, Петрович всё-таки молодец, золотой человек, так как сделал невозможное — возможным. И это всё за то краткое время, что я планомерно ковырялся дома с интерфейсом SPI — самым простым из всех оставшихся (а он, вероятно, в разы проще того же RS-232 в его исходной версии).

Правда, попутно мы ещё посетили репетицию в школе, где также присутствовала Мартина, так что нам представилась возможность ещё немного пообщаться. Правда, при большом скоплении народа обсуждали только поездку наших школьников в ГДР, и вопросы, связанные с подготовкой к ней. Мартина прослушала новые песни. При этом от души посмеялась, извинившись, что не над песнями или словами с музыкой, а именно над произношением, а в некоторых местах и над иными прозвучавшими словами.

В целом ей понравилось, и она сказала, что вполне нормальное исполнение, даже без солиста, но над произношением и разучиванием слов — ещё предстоит работать и работать. В этом мы целиком сошлись во мнениях, и я подчеркнул, что планировалось этим заняться только после утверждения исполнителя.

Мартина согласилась, что это разумный подход, а в целом даже в таком предварительном виде песни ей очень понравились и она почти уверена, что они станут популярными. Так что она всецело одобряет их исполнение в ГДР, и не имеет замечаний ни к музыке, ни к словам.

На себя берет переговоры в ЦК комсомола, чтобы их разрешили исполнять на гастролях. Но вполне уверена, что это простая формальность, так как там не смогут возразить против мнения принимающей стороны, которой песни понравились. Ей представляется особенно ценным, именно проявленное уважение, состоящее в том, что все они написаны на немецком языке и для премьеры в ГДР.

А пока решалась судьба песен, все окружающие притихли, и с огромным вниманием слушали наше обсуждение. Потому после принятого решения, все разразились бурными аплодисментами. Да что и говорить, даже меня точил червячок сомнения, а вдруг они не вызовут отклика, и аудитория ещё не созрела для таких песен?

Однако убедился, что хиты, они во все времена хиты! И, слава богу, не зря, значит, корячились музыканты, разучивая их. И я с помощью прадеда вспоминал слова этих песен на незнакомом мне языке. Возможно, что некоторые восстановлены с купюрами и не совсем верно, но истинных немцев слова устраивают. Значит и мы внесли свою небольшую лепту в написание слов.

Вот только не понравилось мне, что джуниор изображал из себя, какую-то тумбочку, и абсолютно не интересовался судьбой этих песен. Понятно, что обижен на решение цэковских, да и на то, что его сдали свои же педагоги. Но это ещё не основание изображать из себя принца датского. Немало подобного ему ещё встретится далее в жизни, а всякий раз реагировать таким образом — никуда не годится.

Посему, когда добрались до дома, я затащил его к нам поесть, а затем провёл некоторую воспитательно-разъяснительную беседу. Указал на понятное всем взрослым обстоятельство, что путешествие в компании с блатными представителями от ЦК не доставило бы никакого удовольствия и пользы.

Напомнил джуниору про мой личный опыт общения с золотой молодёжью, и что от него всегда только большие проблемы. А оно ему надо? Логикой припёр его к стенке, и заставил ответить: прав я, или я не прав?

Ещё некоторое время обсуждали этот аспект путешествия, и я привел ему простой довод, что держать язык на привязи, он всё равно не сможет. А по возвращению на него накатают огромную телегу с обвинениями в попытке срыва гастролей и антисоветчине.

И вопросил: — Кому поверят, ему или им? А затем придется бегать по бесчисленному количеству инстанций и давать пояснения. А сколько нервов это будет стоить? И даже, если сами эти кураторы будут вести себя ненадлежащим образом, поверят именно им, а не школьнику с такими характеристиками из школы. У них-то характеристики образцово-показательные, их долго сочиняли и дорабатывали.