Да, да, именно сознательно. Иначе бы не была предусмотрена проектом, не находилась бы «в готовности номер один» система аварийного сброса ядовитых стоков в реку. Не было бы этой системы, сознание опасности, угрожающей комбинату и городу, заставило бы и директора и городские власти сделать все, чтобы ядовитые стоки очищались полностью и вовремя, чтобы оборудование всегда работало безаварийно и имело высокую степень надежности за счет резервных мощностей. А так — что там заботиться, тратить средства, материалы, трудовые ресурсы, когда всегда есть наилегчайший выход: отдал приказ или нажал кнопку, включил рубильник и — избавился от опасных отходов, благо река тут же унесет их прочь. Правда, отравление ее вод грозит неприятностями и штрафами, но у кого ж поднимется рука строго и сурово наказать виднейшего руководителя района, области, страны, наконец? Ну, дадут выговор. Но к ним уже давно все директора привыкли так же, как лесники к укусам комаров, — такова уж их работа. Ну, возьмут с предприятия даже большой штраф, но что для комбината с миллионными прибылями, сотня-другая тысяч штрафа? Тем более, что строительство нового очистного цеха обошлось бы в десятки раз дороже любых штрафов, а значит, иметь угрозу аварии экономически выгодно. Таков примерно был, возможно, и неосознанный, подсознательный ход мысли директора.
Впрочем, его ли одного? На каждом предприятии сегодня имеются системы аварийного выброса вредных стоков или газов в воду или атмосферу. А значит, ход рассуждений у их руководителей вполне совпадает с ходом мыслей нашего директора.
Гибель детей, конечно же, в его расчеты не входила. Это, разумеется, случайность. Но случайность только в своей конкретности, в том, что касается имен погибших. Не в этот, так в другой раз — а если бы этот сброс обошелся без жертв, такие сбросы стали бы не редкостью: что там церемониться с уже мертвой рекой! — кто-то обязательно испил бы отравленной воды из мертвой реки. Так что и гибель людей была предопределена. И — отнюдь не Роком и не Случаем.