Природа и человек в древнем Египте

Если фактов мало, они могут быть "проверены" сведениями из других областей знаний. Нередко одного косвенного свидетельства недостаточно для вывода о высокой вероятности процесса, явления или события. Новые косвенные свидетельства могут быть истолкованы по-разному, тогда высокую роль играет их совокупность. Необходимо "увидеть" и на конкретных фактах показать вероятность того или иного процесса, явления или события. Если нет стопроцентной уверенности (т. е. того, что по смыслу является фактом), можно и нужно говорить о низкой (< 50 %) вероятности, о вполне реальной возможности (50 %), о высокой (> 50–80 %) вероятности. Конечно, при таком подходе мы не будем иметь яркой (как в мозаике, сложенной из отдельных ярких камней — фактов) картины, а получим как бы смазанную импрессионистскую картину прошлого, но — достоверную. Как не может быть неизменной картина мира, созданная нашими знаниями, так и не может быть неизменной историческая панорама. Она может и должна меняться. Нет истины на все времена, но есть пути приближения к ней. И лучше иметь размытую картину прошлого, но реальную, чем яркую и детально прописанную, но мифологическую.

Познавая прошлое, мы строим модели, не более того. Желательно, чтобы наши модели — версии исторических процессов как можно больше приближались к действительности. Ни один историк, если он осознает приблизительность знаний и честен, не станет утверждать, что владеет истиной в последней инстанции. Он обязан говорить, что может дать только то представление, которое сейчас, в данное время признается специалистами наиболее отвечающим действительности. Но завтра это представление будет иным. И остается только надеяться, что в главном оно останется неизменным.

* * *

Социоестественная история (СЕИ), опираясь на традиционную историю, пытается найти ответ на "вечные" вопросы: кто мы, откуда мы пришли, куда мы идем? Казалось бы, этими вопросами человечество занимается давно и многое уже известно, однако, как ни странно, мы — люди до сих пор не знаем главного: кто мы? Кто мы в целом. Об отдельном человеке, о его психологии, физиологии и ментальности мы знаем несравнимо больше, чем о совокупностях людей, о совокупной психологии, физиологии и ментальности. Мы знаем, что коллектив людей не является простой суммой слагаемых индивидуальностей, да и индивид проявляет себя по-разному в разных условиях. Мы знаем, что в толпе человек иной, чем когда он один или с немногими людьми. Мы знаем, что толпа способна вести себя как единое целое, как один организм. Мы знаем, что любой коллектив представляет из себя нечто целое, некий организм, и что таких человеческих коллективов-организмов много. Чем крупнее человеческая совокупность (социальная группа, слой, этнос), тем меньше мы ее знаем и тем меньше способны предугадать ее (свое) дальнейшее поведение. А раз так, то мы не можем видеть грядущее в реальном свете, и значит, не способны избежать серьезных или гибельных последствий своей нынешней деятельности. Но наука только тогда наука, когда она способна "вытягивать шею", заглядывать вперед, опираясь в прошлое. И история дает возможность "заглянуть" в будущее, рассматривая близкие по смыслу процессы, явления в прошлом.[1] СЕИ исходит из постулата: увидеть будущее трудно или вовсе невозможно без знания прошлого и настоящего. Если же до сих пор попытки "вытягивать шею" не дали нужного эффекта, значит, следует делать это иначе. Увидеть будущее, понять, как может вести себя совокупный человек в тех или иных условиях, в соответствии с заложенной в нем "генетической" программой, понять, "расшифровать" эту программу — "генетические коды цивилизаций" — сверхзадача СЕИ. Путь к познанию может быть только в аккумуляции достижений, накопленных человечеством в разных областях знаний и прежде всего в тех, которые не использовались или мало использовались в традиционной истории: в естественных науках.