Природа жестокости

— Этот ублюдок доставлял проблемы? — спрашивает она, одновременно пиная Роберта в колено.

— Ау! — ноет он, и когда Саша не смотрит, произносит мне одними губами «Мне жаль».

Не могу сказать, извинялся ли он за своё странное поведение в ресторане или за то, что сказал мне в гостиной, а может сразу за всё. Он не тот тип людей, который извиняется, так что это застаёт меня врасплох.

Я улыбаюсь Саше, и лгу:

— Не особенно.

Она улыбается в ответ.

— Чёрт. Я надеялась, что ты скажешь «да», таким образом, я смогла бы надрать ему задницу.

Роберт фыркает.

— Ну, попробуй.

— Это вызов? — спрашивает Саша, поворачивая к нему голову.

Роберт встаёт с кровати, затем ныряет вперёд, выхватывая билеты из рук Саши, и убегает из комнаты.

— Козёл! — кричит она, вскакивая с места, и несётся за ним.

Я встаю и подхожу к двери, чтобы прокричать:

— Господи, вам сколько лет?

Я слышу, как они дерутся в комнате Роберта. Заходя туда, я вижу, как они выбивают дерьмо друг из друга: Саша прижимает лицо Роберта к матрасу. Она выдёргивает билеты из его рук и садится ему на плечи.

— Кто-нибудь когда-нибудь вам говорил, что вы странно себя ведёте? — спрашиваю я, прислонившись к дверному косяку.

Роберт поднимает лицо, чтобы вдохнуть.

— Помоги мне, Лана, моя сестра — маньяк. Она постоянно бьёт меня. Вот откуда у меня на прошлой неделе появился тот фингал. Она сказала, что если я расскажу кому-нибудь, то убьёт меня.

Саша смеётся.

— Бедный Роберт. Девушка его победила.

— Ну, прости меня за то, что я отказываюсь бить женщин. Разве не очевидно, что я позволяю тебе бить меня?

Я не могу перестать хихикать, когда он высовывает язык как собака, и смотрит на меня измученным взглядом.

— О, оставь этого жалкого беднягу в покое, Саш. Пойдём, «Жители Ист-Энда» начнётся через минуту.

— Ладно, — усмехается она и спрыгивает с Роберта, но перед этим даёт ему сильный шлепок по заднице.

— Ах, ты ж сучка! — скулит он, наполовину смеясь. — Расплата тебя уже ждёт.

— Да, да, да, уверена, что так и будет, — кричит Саша, прогуливаясь по комнате и спускаясь по лестнице вниз.

Я продолжаю стоять там, сложа руки на груди.

— Должна признать, это было жалкое зрелище, Роб.

Мужчина перекатывается на спину, и я не могу не заметить, как хорошо он выглядит лежащим на кровати со спутанными волосами.

— Саша невероятно сильна, правда?

Я смотрю на дверь, из которой она только вышла.

— Ох, Лана, у меня всё болит. Иди сюда и сделай мне массаж, пожалуйста?

Я поднимаю бровь.

— Ты и, правда, думаешь, что у тебя будет на это шанс даже в аду?

— Бог любит давать второй шанс, — усмехается он.

— Как и дьявол, — вставляю я.

— Ах, да, мой старый друг. У нас запланирован с ним ужин на этой неделе.

— Ты такой забавный.

— Спасибо.

— Это был сарказм.

— Ты собираешься пойти к Алистеру на пляж Брайтон? — спрашивает он, не обращая внимания на моё предыдущее высказывание.

— Да, если Саша пойдёт, тогда и я тоже, — я делаю паузу и возникает тишина, прежде чем я спрашиваю: — А ты?

Не знаю, зачем я спрашиваю об этом. Думаю, мне нравиться, когда он рядом в своём самоубийственном образе. Даже не осознавая, я уже простила его за то, что он сказал мне ранее.

Роб потирает руки.

— Конечно, пойду. Не могу дождаться, когда увижу тебя в бикини.

— Я не ношу бикини.

Это правда. Мне не нравится выставлять свой живот, который весь в шрамах от уколов.

— Ага, значит, ты — нудист. Это даже ещё лучше.

Я закатываю глаза и слышу звуки «Жители Ист-Энда», доносящие снизу.

— Мыльная опера началась. Пожалуй, под этим предлогом, я и уйду.

Я поворачиваюсь и спускаюсь по лестнице, пока Роберт кричит вслед мне.

— Но беседа только-только стала интереснее!

Мне не нужно идти в ресторан на следующий день, так как я работаю только по понедельникам, средам и четвергам. Поэтому я планирую пойти и взять велосипед напрокат, чтобы покататься по городу. Я также очень хочу посетить Британский музей на несколько часов.

Саша дала мне свою кредитную карточку, прежде чем уйти на работу, потому что для того, чтобы взять велосипед, видимо, нужно постоянно жительство в Великобритании. Она сказала, что с этим всё в порядке, а то я могла бы сильно разочароваться. Я разрабатываю свой маршрут заранее, планируя остановиться на Ковент-Гарден после обеда в музее, а затем поехать в Гайд-парк.

Я складываю всё необходимое в маленький рюкзачок и ухожу.

Я осматриваю столько работ в музее, сколь могу. Это самый странный и одинокий опыт. Никто не подходит ко мне и не говорит, хотя тут много людей и туристов. Я чувствую себя окружённой, но одинокой. Это не обязательно плохое чувство, просто необычное.

Пообедать я иду в маленькой кофе, где заказываю бутерброд и какой-то травяной чай. В Гайд-парке я иду смотреть на уток, бросая кусочки чёрствого хлеба, который взяла с собой. Одна вылазит из воды и идёт ко мне. Не могу понять, она либо храбрая, либо просто наглеет. Я называю её Джерем (конечно, в честь Джереми Кайла) и отдаю последний кусочек хлеба из своего рюкзачка.