Природные катастрофы. Том 2

Вот что сказано в отчете Габриэля де Муссиса, нотариуса из Пьяченцы, который якобы был свидетелем событий: «Несметные полчища татар и сарацинов внезапно пали жертвой неизвестной болезни.., всю татарскую армию поразила болезнь.., каждый день… погибали тысячи,., в паху сгущались соки, потом они загнивали, развивалась лихорадка, наступала смерть, советы и помощь врачей не помогали…»

Хан Кипчак, как всегда находчивый и варварски изобретательный, решил использовать трупы умерших воинов в качестве оружия. Таким образом, он был первый в истории человек, который применил биологическое оружие.

«Татары, измученные чумой, заразной болезнью, ошеломленные и потрясенные смертью товарищей, гибнущих без всякой надежды на выздоровление, приказывали заряжать трупы в метательные машины и забрасывать ими город Каффу, чтобы эти непереносимые снаряды положили конец защитникам города, — продолжал описывать Муссис. — Город забросали горами мертвецов, и христианам некуда было убежать и некуда было спрятаться от такого несчастья… Они предавали мертвых волнам. Вскоре весь воздух был заражен, отравленная, испорченная вода стала загнивать. Усиливалось нестерпимое зловоние…»

Заразившиеся генуэзские моряки погрузились на корабли и отплыли в Италию. Неся на себе зараженных блох, они привезли в итальянский порт орды таких же зараженных черных крыс, которые по якорным цепям покинули корабли и наводнили город. Но генуэзцы оказались не единственными, кто привез в Европу «Черную Смерть». Чуму в Италию привезли 16 галеонов, и только 4 из них прибыли из Каффы. Двенадцать других, на борту которых были вернувшиеся из Константинополя крестоносцы, пришвартовались в Мессине (Сицилия) примерно в то же время. Крестоносцы уже были заражены.

К концу 1348 г. вся Италия была охвачена чумой, и ее страшное дыхание стало ощущаться во Франции. К августу зараза распространилась на Швейцарию и Англию, куда была завезена кораблем из Кале. Этот корабль пришвартовался в порту Дорчестера Мелкомбе. К концу 1349 г. чума коснулась Ирландии, Шотландии, Дании и большей части Германии. Норвежские корабли занесли ее в Исландию, все население которой вымрет. Польша и Россия были заражены к 1351 г.

Количество смертных случаев росло с астрономической скоростью. Вымерла половина населения Италии. Жертвой болезни стали каждые 9 из 10 жителей Лондона. В 1348 г. от чумы умерли 1244434 жителя Германии. К 1386 г. в русском городе Смоленске осталось всего 5 жителей (авт.).

Эта смерть была нелегкой. Вот что писал Микеле Платьенсис из Пьяцы (цитируется по работе Йоханнеса Нола «Черная Смерть»): «Зараженные люди испытывали пронизывающие все тело боли, словно подтачивающие их изнутри. Потом на бедрах или предплечьях развивался волдырь… От него инфекция распространялась по всему телу и так глубоко проникала в него, что больных рвало кровью. Так… продолжалось без перерыва три дня, средств вылечить болезнь не было, и больной сгорал».

Совершенно запуганные и беспомощные потенциальные жертвы болезни начали вести себя негуманно.

«Погибали не только те, кто общался с заболевшими, но также и те, кто только прикасался или пользовался их вещами, — продолжал Платьенсис. — Вскоре люди возненавидели друг друга до такой степени, что, когда заболевал сын, отец переставал заботиться о нем. Если он все же осмеливался приблизиться к нему, то немедленно заражался и в течение трех дней сгорал…»

Во Флоренции чума свирепствовала с особым остервенением, поэтому «Черную Смерть» иногда еще называли «Флорентийской чумой». Вот выдержка из «Декамерона» Джованни Бокаччо: «… ходили, держа в руках немного цветов, немного благоуханных трав и пряностей, которые они постоянно подносили к носу, считая, что такие запахи являются отличным средством для укрепления мозга, тем более, что воздух казался густым и насквозь был пропитан смрадом, источаемым мертвыми телами, равно как и больными, а также применяемыми снадобьями».

В Парме эхом отозвался Франческа Петрарка: «Увы, мой любящий брат, что я могу сказать? С чего мне начать? К чему прийти? Все есть скорбь, повсюду царит ужас. Во мне ты можешь увидеть то, о чем читал о великом городе у Вергилия: «Мучительная боль повсюду, повсюду страх и многочисленные образы смерти». О, брат, как бы я желал никогда не рождаться на свет или уже встретить смерть!»

Во Франции папский город Авиньон, резиденция папы Клементия VI, был наполнен чумой. Неизвестный каноник в письме семье в Бельгию так описывал ход печальных событий (цитируется по книге Джорджа До «Черная Смерть 1347 г.»): «… Половина, а может быть и больше половины населения Авиньона уже мертва. В городских стенах более 7000 домов стоят запертыми: в них никто не живет, те, кто когда-то обитал там, скончались; в окрестностях едва можно встретить живого человека. Поле возле «Чудотворной Мадонны» было выкуплено папой и освящено под кладбище. В него с 13 марта закопали 11000 трупов…»