Природный суд (СИ)

Чёртов несправедливый мир. Огюст знал, что было множество людей, гораздо более плохих, более лучших, чем он сам. У судьбы паршивое чувство юмора, раз она даровала испытание самому бесполезному со всех точек зрения человеку такое испытание. Он же обычный ничем не примечательный разнорабочий, чего он сможет добиться?

- Клянусь тебе! Клянусь тебе, слышишь? Если я выберусь отсюда, то никогда в жизни больше пить не буду! Ты меня слышал?!

Ему показалось, что услышал.

Больше Огюст ничего внятного не говорил, только шепеляво шептал себе под нос просьбы о спасении. Один раз, забыв о своей боли, вскочил на колени и принялся яростно колотить по сделанной ранее вмятине, но достаточно быстро рухнул совсем без сил, да так и остался лежать. Из глаз текли слёзы.

- Эй! Кто-нибудь!

"Никогда больше не буду пить!"

***

- Эй, иди сюда.

- Что такое?

- Гляди, человек! Дышит. Вроде бы. Помоги отодвинуть эту дверь.

Возня, звук отпираемой двери.

- Ты представь, живой! Помоги мне дотащить его.

Понесли.

- Надо будет прочесать ещё верхнюю часть города, там тоже мог кто-нибудь уцелеть.

- Во тяжёлый-то! Хотя по роже впалой и не скажешь!

- Кончай болтать, надо ему быстрее ему помочь!

- Как он выжил после извержения?

- Просто тащи!

Эпилог

Панама, 20 лет спустя.

Пустая бутылка коньяка с грохотом разбилась о каменный пол. За столом раздался ржач.

- А потом я просто уехал, - завершил свою историю Огюст.

- И правильно, Ладжер! К чёрту этих ханжей!

- Они вообще в этой Америке нас не уважают!

- Да!

- Понавводили законов против чёрных, всячески нас притесняют и издеваются!

- Да!

- Нельзя даже спокойно поесть в кафе, надо обязательно идти через вход для цветных, покупать еду у цветных, садиться есть только с цветными. Довольно!

Дружный рёв мужских глоток. Огюст открыл бутылку портвейна.

- И тут я подумал: а не пойти ли им всем к чёрту? Повязал манатки и свалил куда глаза глядят!

Одобрительный гул. Огюст-Ладжер опрокинул в себя бутылку, сделал несколько больших глотков и... без сознания рухнул на пол. Собутыльники вскочили со своих мест, окружили упавшего, загомонили. А тот лишь пьяно икнул и перевернулся на другой бок.