Прирожденный профайлер

– Да. – Я подождала, ожидая возражений, но их не было. – Понимаю, вам это не нравится, и я надеюсь, что вы не станете ненавидеть меня за мой поступок, но я должна это сделать. – Я встала: – Я уезжаю через три дня. Буду рада приехать на Рождество, но, если вы не захотите меня здесь видеть, я пойму.

Бабушка пересекла комнату за секунду, удивительно быстро для человека ее возраста. Она резко ткнула пальцем мне в грудь.

– Ты приедешь домой на Рождество, – сказала она с такой интонацией, что было однозначно ясно: это приказ. – Чтобы у тебя даже мыслей не было о том, чтобы не вернуться. – Она прищурилась и угрожающим жестом провела пальцем поперек своей шеи. – Capisce?[2]

Улыбка растянула уголки моих губ, и слезы обожгли глаза.

– Capisce.

Глава 6

Я уехала через три дня. Меня забирал Майкл. Он припарковался у обочины и ждал.

– Мне это не нравится, – сказала мне бабушка, возможно, в тысячный раз.

– Я понимаю. – Я легонько поцеловала ее в лоб, а она обхватила ладонями мою голову.

– Веди себя хорошо, – с угрозой произнесла она. – Будь осторожна! Твой отец, – добавила она, словно только сейчас вспомнила об этом, – я его убью.

Оглянувшись, я увидела, что Майкл стоит, прислонившись к сияюще-черному «Порше». Отсюда мне было не разглядеть выражение его лица, но я подозревала, что мои чувства он интерпретирует без проблем.

– Я буду осторожна, – сказала я бабушке, повернувшись спиной к этому парню с проницательным взглядом, – обещаю.

– Эх, – ответила она наконец, – вряд ли тебя ждут крупные неприятности, ведь в школе всего несколько учеников.

Ага, несколько учеников, которых обучали анализировать место преступлений, вглядываться в показания свидетелей и выслеживать серийных убийц. И правда, крупных неприятностей ждать не стоит.

Не говоря больше ни слова, я потащила сумку к машине. Бабушка пошла следом и, когда Майкл открыл багажник, но не стал помогать мне закинуть в него сумку, она неодобрительно посмотрела на него.

– Ты так и собираешься просто тут стоять? – спросила она.

Едва заметно ухмыльнувшись, Майкл взял у меня сумку и с легкостью забросил ее в багажник. Затем наклонился ближе, вторгаясь в мое личное пространство, и прошептал:

– А я-то разрекламировал тебя как девушку, которая готова сама справляться с тяжелыми задачами.

Бабушка смерила взглядом меня, потом Майкла. Затем то небольшое пространство, которое нас с ним разделяло, и неодобрительно фыркнула.

– Если хоть что-то с ней случится, – сказала она, – имей в виду, в нашей семье знают, как избавиться от тела.

Вместо того чтобы замереть от стыда, закрыв лицо руками, я попрощалась с бабушкой и забралась в машину. Майкл последовал за мной.

– Извини за это, – произнесла я.

Майкл выгнул бровь.

– За угрозу убийством или за воображаемый пояс верности, который она примеряла на тебя, пока мы разговаривали?

– Заткнись!

– Ой да ладно, Кэсси! Думаю, это так мило. У тебя есть семья, которая о тебе заботится.

Может, он думал, что это мило, а может, и нет.

– Не хочу обсуждать свою семью.

Майкл, совершенно невозмутимый, улыбнулся.

– Я знаю.

Я вспомнила, что агент Бриггс рассказывал мне о даре Майкла.

– Ты считываешь эмоции, – сказала я.

– Выражения лиц, позу, жесты, поведение, – пояснил он. – Ты прикусываешь губу изнутри, когда нервничаешь. И у тебя появляется морщинка в уголке правого глаза, когда ты пытаешься не пялиться.

Он произнес это, не отводя взгляда от дороги. Я взглянула на спидометр и осознала, как быстро мы едем.

– Хочешь, чтобы нас остановили? – взвизгнула я.

Он пожал плечами.

– Ты же профайлер, – ответил он, – ты мне и скажи.

Он слегка отпустил педаль газа.

– Профайлеры ведь этим и занимаются, так? Ты смотришь на то, как одет человек, как он разговаривает, на все мелкие детали, и находишь для него подходящий раздел. Ты вычисляешь, с каким типом человека ты имеешь дело, и убеждаешь себя, что точно знаешь, чего хотят другие.

Ладно, похоже, в прошлом у него был опыт общения с профайлером, и не очень удачный. Значит, то, что мне сложно его разгадать, вовсе не случайность. Ему нравилось держать меня в неведении.

– Каждый раз, когда я тебя вижу, на тебе другая одежда, – сказала я, – ты держишься всегда по-разному, говоришь иначе. Никогда не рассказываешь о себе.

– Может, мне нравится быть высоким, мрачным и загадочным, – ответил Майкл, поворачивая так резко, что я на мгновение забыла как дышать.

– Ты не такой уж и высокий, – выдавила я.

Он рассмеялся.

– Я тебя раздражаю, – произнес он, поиграв бровями, – но я тебе интересен.

– Может, прекратишь? – Я никогда не осознавала, насколько это раздражает, когда оказываешься под микроскопом.

– Я предлагаю тебе сделку, – ответил он. – Я перестану пытаться прочитать твои эмоции, если ты перестанешь пытаться анализировать мое поведение.

Меня волновали многие вопросы: каким было его детство, в чем заключаются его способности, почему он советовал мне не приходить… Но если я не хочу, чтобы он тщательно изучал мои эмоции, придется добывать ответы так, как это делают обычные люди.

– Ладно, – согласилась я, – договорились.

Он улыбнулся.