Прирожденный воин

– Я тоже мало знаю. Перед отъездом я на ходу беседовал с командиром. Его из Лиона попросили навести справки о каких-то интеллигентных состоятельных чеченцах, официально живущих в Голландии, но в последнее время пропадающих в Москве. Он стал узнавать через сексотов[7]. На кого-то вышел. Его предупредили, что у парней серьёзная ментовская «крыша». Слишком серьёзная, чтобы сексоту с такой крышей связываться...

– Он связался?

– Откуда я знаю... У нас была своя операция. Через подсектор «наркоты»... С нас никто не снял первоначальные задачи и обязанности, и только попросили временно помогать Басаргину.

– Но мы имели возможность убедиться в старой истине: нет ничего более постоянного, чем временное... – изрекает мудрый Тобако.

В дверь входит Александра. Растерянная.

– Я посмотрела везде, где они могут быть. Ключей нет... Всю квартиру перерывать смысла, думаю, тоже нет. Саня их никогда не прятал.

– Другие карманы проверила?

Она снова плечами передёргивает. Словно даже брезгливо.

– У меня в дублёнке – хорошо помню! – триста рублей с чем-то было. Сейчас только мелочь...

– Того мента, что пакетик нашёл, в лицо помнишь?

– Даже очень... Могу нарисовать. Молодой, морда дегенерата... Типичный...

– Нарисуй... – просит Тобако. – Хорошо иметь под рукой внештатного художника... Многие проблемы можно решить оперативно...

– Что сейчас будем делать? – спрашивает Александра. – Замки менять?

– Ни в коем случае! Иначе зачем мы здесь вообще нужны... В первую очередь тебе нельзя брать трубку квартирного телефона. Впрочем... – Доктор задумчиво поднял большую ладонь, словно попытался сказанные слова остановить и одновременно призывая Александру к вниманию, как дорожный инспектор привлекает внимание водителей жезлом.

– Впрочем, – заканчивает его мысль Тобако. – Должен быть первый звонок. Её пригласят для допроса... Обязательно пригласят. И нам вместе следует подумать, что следует там говорить.

– А что будут спрашивать? – интересуется Александра так, словно это именно они готовят списки вопросов для ментовских оперов.

– А это мы будем сейчас узнавать... Хотя вопросы у них должны быть стандартными, а сам допрос предельно долгим. Так я думаю...

И Андрей вытаскивает с верхней полки сейфа нетолстую папочку с документами. Если сверху лежит, значит, именно с ней в последний раз работали. Это не порядок, а следствие привычки.

Доктор пододвигает ближе к себе телефон и начинает, как раньше намеревался, звонить на «мобильник» Костромину. «Мобильник» не отвечает. Только вежливый голос по-французски сообщает, что абонент находится вне пределов досягаемости связи или выключил свой телефон. И извиняется за доставленные неудобства.

– Спасибо, – говорит Доктор воспитанному компьютеру, обитающему где-то во Франции, и поворачивается к монитору компьютера в Москве, который уже загрузился.

– Я вам завтрак приготовлю, – предлагает Александра.

– Я уже завтракал, – с непонятным для хозяйки отвращением отвечает Пулат.

– А я, как ты знаешь, никогда не завтракаю, – добавляет Доктор. – Как никогда не ужинаю...

– А у меня просто нет сегодня аппетита и свободного времени, – завершает общий отказ Тобако и откладывает в сторону папку, что вытащил из сейфа. – Здесь ничего нет... Ерунда какая-то...

Они включаются в работу. Только Пулат не понимает, что делать ему, но терпеливо ждёт своего часа, догадываясь, что просто так офицера спецназа ГРУ приглашать не будут. Пусть и отставного офицера, пусть даже инвалида... Но... Они очень хорошо знают, кого приглашают...

Доктор, оторвавшись от компьютера, даёт инструктаж Александре:

– Возвращайся в квартиру и жди звонка. Пригласят на допрос, соглашайся. Веди себя естественно. Задавай вопросы. С максимумом наивности.

– Забудь на время, чья ты жена, – советует Тобако. – Ты простая женщина, заботливая и испуганная. Не жена офицера, а обычный, отнюдь не воинственный человек. Такой и будь... Такой они с удовольствием поверят. Люди вообще любят верить в то, что слышат, если это совпадает с тем, что они желают услышать...

– Во что они поверят?

– А это мы скоро узнаем. От тебя... Не забудь, кстати, спросить про адвоката...

– Что спросить? – интересуется Александра.

– А ты не знаешь, что спрашивать?

– Не знаю.

– Правильно... Улавливаешь мысль? Вот так же и все остальные не знают... Тем не менее спрашивают. Не зная... И ты должна быть такой же... Это естественно. А не вызовет подозрений только то, что естественно. Надо просто беспокоиться и ничего не знать, как не знают своих прав все нормальные люди...

– Я поняла.

Александра выходит. Доктор, наконец-то, добирается до компьютера, начинает усиленно щёлкать клавишей «мышки».

– Ни себе хрена! – в раздумье говорит вдруг он и в растерянности откидывается на спинку кресла. Спинка издаёт звук, похожий на стон, но Доктор этого не замечает. Под ним любое кресло стонать обязано.

– Что у тебя?