Приручи меня

— У нас ничего не выйдет, — прошептала она, покрывая поцелуями его шею и водя ладонями по его груди. — Никогда.

— Я слышу тебя. Я согласен с тобой. — Он спустил ей трусики. — Я не знаю, что с тобой делать.

Почувствовав, как его палец медленно проникает внутрь ее, Маделин тихо застонала. Женщина, которую она видела в зеркале на боковой стенке, была незнакомкой с растрепавшимися волосами, блестящими глазами и припухшими губами. Она слегка покачивалась взад-вперед на мужчине, которого знает меньше недели.

Он прижал ее ладонь к своему паху, и она почувствовала, как сильно он возбужден. Тогда она расстегнула его брюки и помогла ему освободить восставшую плоть.

Поцеловав в губы, он приподнял ее и вошел в нее стремительным рывком. Маделин негромко вскрикнула, и ее внутренние мышцы начали смыкаться вокруг него.

Она оказалась теплой, влажной и упругой. Люк задвигался быстрее. Он был слишком возбужден, чтобы церемониться. Уже слишком поздно думать, что лифт не самое подходящее место для того, чем они сейчас занимаются.

Когда он достиг предела, Мэдди укусила его за шею, затряслась на нем и простонала его имя. Мгновение спустя он присоединился к ней в экстазе освобождения.

То, что они, потеряв здравый смысл, сохранили вертикальное положение, казалось Люку чудом. Еще большим чудом было то, что Маделин находилась в его объятиях. Прижавшись лбом к ее лбу, он закрыл глаза и пробормотал:

— Мэдди, прости…

— Не надо извиняться, — сказала она, прижав дрожащие пальцы к его губам. — Ты ни в чем не виноват.

Убрав руку, она поцеловала его. Он ответил на ее поцелуй, на этот раз с нежностью. Внутри его начала разливаться новая волна желания, угрожая захлестнуть его целиком. Оторвавшись от ее губ, он легонько поцеловал ее в висок, затем посмотрел в зеркало и, ужаснувшись тому, что сделал, снова закрыл глаза.

— Я бы хотел… — Чего? Чтобы последних пяти минут не было? Нет, он совсем этого не хотел. — Мне следовало быть к тебе внимательнее. — Ему не следовало терять над собой контроль.

— Я ни на что не жалуюсь.

Услышав в ее словах правду, он открыл глаза и обнаружил, что Мэдди серьезно смотрит на него.

— Я сама этого хотела. Хотела тебя, несмотря на все доводы здравого смысла. Возможно, я не знаю, что со всем этим делать дальше, но я большая девочка и могу взять на себя ответственность за произошедшее.

Пока Маделин это говорила, ее тело подрагивало в его руках. Закончив свою речь, она опустила ресницы и закусила припухшую от поцелуев нижнюю губу.

— Хочешь еще? — произнес он хриплым голосом.

— Да, Люк. Пожалуйста… — простонала Маделин и еще крепче обхватила ногами его бедра.

Ему ничего не оставалось, кроме как выполнить ее просьбу.

Когда Маделин пришла в себя после очередного полета на вершину экстаза, она обнаружила, что Люк тяжело дышит, прислонившись плечом к зеркалу. Глаза его были закрыты, а губы растянуты в широкой улыбке.

— Ты это начала, — промурлыкал он. — У тебя есть идеи, как это закончить?

— Ни одной. Ты понимаешь, что отныне, всякий раз заходя в этот лифт, я буду думать о тебе?

Люк еще шире заулыбался. Очевидно, решил, что это не его проблема. Он медленно открыл глаза:

— Пользуйся лестницей.

— Что нам сейчас делать?

— Если мы проведем в таком положении еще хотя бы полминуты, я тебя уроню. — Выйдя из нее, он осторожно снял с себя ее ноги и поставил ее на пол. После этого он взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал в губы. — Давай договоримся, Мэдди. Если ты не будешь думать о том, что произошло, я тоже не буду.

— Это хорошая идея, — ответила Маделин, поправляя платье. — Ее стоит обдумать.

Люк застегнул брюки и рубашку, затем поднял пиджак и, достав из кармана ее украшения, снова бросил его на пол. Вложив ей в ладонь серьги, он повернул ее и надел на шею ожерелье. Вставив серьги в уши, Маделин посмотрела на их с Люком отражение в зеркале. Любой человек, увидев их сейчас, догадался бы, чем они только что занимались.

— Твоя экономка сейчас дома? — спросил он.

— Да.

Люк поморщился.

— Ты можешь идти? — спросил он, нажимая на кнопку, чтобы открыть двери лифта.

— Могу переставлять ноги.

Улыбнувшись, он поднял с пола шаль, накинул ее Мэдди на плечи и, подхватив молодую женщину на руки, вынес из лифта. У двери квартиры он осторожно поставил ее на пол, убрал ей за ухо прядь волос и, окинув ее взглядом с ног до головы, сказал:

— Все отлично. Уверен, что она ничего не заметит.

— Ты не хочешь зайти? — удивилась Маделин.

— Боже упаси.

Она прищурилась:

— Люк Беннетт, ты боишься моей экономки?

— А разве мне не следует ее бояться?

— Ты ведь не из-за Юн не хочешь заходить в мою квартиру. Это как-то связано с Уильямом?

Эта квартира куплена на деньги ее покойного мужа. Люк ненавидел Уильяма Делакарта, хотя до сих пор слышал о нем только хорошее.

— Частично, — признался он. — Я не могу с ним конкурировать в финансовом отношении, Мэдди. Ты это знаешь.

— Я не прошу тебя с ним конкурировать. Ты это тоже знаешь.