Приручи мои желания (СИ)

Как достала героиня этого любовного эпоса. Бля. Вот не хотел же ругаться, собирался заехать к ней. Но она своими этими нотациями взорвала мозг. 

Да, я такой. Да, мне не нужны конфетные прелюдии и трата времени на романтику. Я хочу сразу к конечной цели. Я деловой человек. У меня просто нет на это времени.

Одно то, что не звонила извиниться, потом приревновала к Марине - было практически девяносто процентов успеха.

Ещё чуть-чуть и Алиса бы сдалась. Вот чувствую. 

Но я так вымотался за день на работе, что просто сорвался. Разозлился, что она такая недотрога. Что строит из себя монашку. Хоть и знал об этом заранее. Силой не получалось, дорогими подарками тоже, даже вниманием и заботой ее было не пронять. Ну на ней же не сошелся свет клином?! 

А больше всего раздражало то, что я не понимал, что не так со мной. У меня есть деньги, я не урод, я всегда готов помочь. Что ..лять этим бабам еще нужно?

Машины еще эти, бракованные. Столько клиентов мог потерять из-за них. Теперь надо срочно оформлять возврат и, похоже, самому ехать и все проверять. Чтобы к следующему понедельнику все было готово. 

Да пошло оно все. Разворачиваю машину и еду к себе домой. Спустя полчаса сижу на диване в своей гостиной и смотрю в телевизор, не вслушиваясь, о чем там говорят. А она все равно занозой въелась под кожу. Никак не могу достать. Уже начинает нарывать и болеть. Сегодня думал, что избавился от нее, когда выдернул. Но, видно, извлёк не до конца. Снова саднит и напоминает о себе. Отравляет меня. Не дает думать о чем-то еще. 

Открываю телефон. Мазохист. Чтобы сделать себе еще больнее. Рассматриваю ее фотографию в том белье. Единственную фотографию, что есть у меня. Своими сиськами в этом плотном кружевом лифчике хочет свести меня с ума. Ненавижу. Сам же подарил ей заряженное оружие, направленное против меня. 

Пересматриваю несколько раз то видео с моего кабинета. Пытаюсь уловить то, что ускользает от меня. Зачем она надела такое дорогое белье? Я ведь мог его порвать, если бы пытался изнасиловать, как думала она. Чтобы меня соблазнить? Да я даже в меховом тулупе хочу ее. Больную или здоровую. Чтобы покрасоваться перед камерой? Тоже на нее не похоже. Тут что-то другое. Ощущение, что она надела его для себя. Так она чувствует себя уверенно и нагло.  

Почему-то уверен, она и на работу ходит в таком же. Одевает свой комбинезон наверх и ковыряется в машинах. Для всех трудяга-Гаечка, а под одеждой развратница-Гаечка. 

Зачем я это понял? И зачем я снова представил ее в мастерской. Желание обладать снова  накатывало волной, поднимая из подсознания то, что я так пытался где-то там спрятать. Где-то в моем детстве.  

Откидываю голову на спинку дивана и прикрываю глаза. Как я устал. Магомет уже столько и с разных сторон подходил к горе, что теперь гора сама должна прийти к Магомету.   

29 Марк.

Стою под ее дверями. С медведем в пол моего роста и снова с цветами. Но теперь не с розами. На этот раз купил ей ирисы. Они такие эротические и соблазнительные в своих нежно-фиолетовых лепестках с бархатным краем.  

Я даже не знаю, дома она или нет. Просто приехал. К черту уже все это. 

Подношу медвежью морду к глазку, чтобы сразу расположить Алису на дружескую беседу. Открывает дверь. Леггинсы за колено облегают фигуру, а топ на бретелях лишь для галочки прикрывают ложбинку, в которой расположился крестик на цепочке. Я бы тоже согласился быть распятым там. 

Как будто знает, куда я смотрю и о чем думаю, складывает руки на груди и откашливается. 

- Я уже не играю с игрушками. 

- Я знаю, - киваю ей и, не дожидаясь приглашения, захожу в квартиру, закрывая за собой дверь. 

- Но он шел в комплекте с цветами. - Пожимаю плечами и улыбаюсь. Моргает ресницами и берет в одну руку медведя, в другую - цветы. Специально занимаю обе руки, чтобы не смогла ничего сделать. Обхватываю лицо ладонями и тяну к себе. 

- Как ты меня уже достала, Гаечка, ты не представляешь. - Через секунду врезаюсь в ее губы. Такие, какими я их и представлял. Мягкие. Теплые. Податливые как пластилин. 

В ирисах есть плюс. У них нет шипов, которые могут больно впиться в голову, когда она придет в себя и решит устроить баню. Но она не отталкивает. Слышу только шум падающего букета и медведя в ногах. Чувствую, как кладет руки на поясницу, притягивая к себе. Наконец-то это все закончилось. 

Она моя. Добился. Уломал. Языки, как в пламени, сливаются и обжигают друг друга. Конечно, столько терпеть. Она первая тянет рубашку вверх, вытягивая ее из брюк, и  ногтями впивается в кожу на спине. Хочу, чтобы меня расцарапала. Чтобы имя мое кричала. Чтобы извивалась и стонала. Чтобы жалела о том, что так долго сопротивлялась. 

Запускаю руки в волосы и стягиваю на макушке. В дверь кто-то звонит, но мне плевать. Никто нам не помешает. Пошли все вон. Удерживаю ее сильнее, но она растворяется, как льдинка в горячих руках. Оставляя в руках только что-то бесформенное. Зажмуриваюсь и открываю глаза.