Приручи мою душу

Вообще я не любила вино, но это пила с удовольствием. Вопреки всем правилам вкуса оно идеально подходило к запеченной рыбе в лаваше, которую нам принесли. Так же на столе стояла тарелка со свежими овощами, соус, тарелка с зеленью и ломтиками брынзы, и тарелка с жареной икрой этой самой рыбы.

Чудесный ужин. Уютный, романтичный и немножко нереальный.

Такие мы проводили дома, но не где-то в людном месте. А может все это спокойная атмосфера кафе располагала к разговорам. Артур рассказывал мне о случаях из детства, и кое-что меня шокировало, а он только усмехался.

Он вырос в небольшом поселке Татарстана в многодетной семье. Был средним ребенком, на которого вечно не хватало внимания. Мать и отец работали в полях, часто оставляли детей на старших и дерзкий Артур, можно сказать, рос в стае волчат. Его частенько лупили хворостиной, но он убеждает, что заслуженно. Артур плохо поддавался воспитанию, воровал у соседей овощи в огородах, скотину дразнил, один раз даже лошадь угнал!

Все это он рассказывал с задумчивой улыбкой, но в черных глазах можно было заметить мимолетную тоску. Мой бандит скучал по родным местам.

— А ты не думал съездить на родину?

— Не к кому ехать, — ответил он, возвращая взгляд на меня. — Того поселка уже в помине нет, родители мертвы, а братья с сестрами разлетелись по всему миру. Осталась родня конечно… Но я бы предпочел, чтобы они считали меня пропавшим без вести. Или мертвым.

— Почему? — непонимающе спросила я.

— Мне нечем их обрадовать. А пыль в глаза бросать я не стану.

Я отвела взгляд и отпила вина.

— Как ты пришел к этому? — выдавила я вопрос, который гвоздем застрял под моей кожей уже очень давно.

Некоторое время Артур изучал задумчивым взглядом бокал.

— Иногда мне хочется вернуть время назад, — вдруг сказал он. — Но я понимаю, что все равно свернул бы на этот путь. Или сдох бы в каком-нибудь окопе воюя за чьи-то интересы.

Я напряженно внимала каждому его слову. Кир редко говорил о своем военном прошлом и очень избирательно, поэтому я могла только догадываться, что заставило его оставить службу.

— Что же произошло? — спросила я, едва шевеля губами.

— То, что должно было, принцесса, — бархатным тоном заметил он, сосредоточив на мне взгляд. — Система подчинения не прощает погрешностей. Сложилась ситуация, которая поставила меня перед выбором — думать своей башкой или дать кому-то делать это за меня. Если начинаешь анализировать приказы, реальность может предстать в очень мерзком свете. Война ради войны или ради мира? Чувствуешь себя клоуном, какие бы доблестные цели не преследовал, отдавая честь и гордо покачиваясь на танке. Приоритеты стремительно меняются, и ты уже не можешь существовать в этой системе. Ты больше ей не доверяешь, а она не доверяет тебе.

Прикусив щеку, я отвела глаза, чувствуя неприятный осадок, застеливший внутренности после его слов. Почему-то невольно провела параллель с системой, в которой я росла и которую считала правильной. Я верила ей. Жила по определенному уставу и считала слово отца авторитетным. Но однажды оглянувшись, поняла, что мое будущее без меня же определено и идет вразрез с моими интересами.

— Что с тобой сделали? — спросила я, прочистив горло.

Кир усмехнулся, но его глаза отразили жесткий блеск.

— Хорошенько обваляли в дерьме, чтоб другим неповадно было, — ответил он небрежным тоном. — Несколько лет с особым усердием оберегали в дисбате, потом с одной потрепанной сумкой выставили за ворота. Ни наград, ни достижений — все это тщательно затерлось. В личном деле не осталось ничего, кроме позорной отписки, которой я разве что подтереться мог.

Я хмуро покачала головой. Так обидно стало за него. Даже представить не могла, что чувствовал Артур, шагая по руинам…

— Куда же ты пошел?

— Куда глаза глядят. Первое время ночевал на теплотрассах и в подвалах. Потом прибился к мужикам на стройке, они работу дали и будку, в которой я ютился до холодов. Там хозяева частенько наведывались — серьезные дяди на джипах, и как-то меня заприметили. Я с ними не церемонился, общался дерзко, не прогибался и тормозов не знал. Они могли бы меня грохнуть, но вместо этого лишь пригляделись повнимательнее.

— Это они тебя втянули?

— Да я, в общем-то, совсем был не против втянуться, — честно ответил Артур. — Гнев отравляет разум, Снежана. Все это время он жил и процветал во мне. И ты либо найдешь для него выход, либо он убьет тебя. Я бы не смог жить мирно и нашел для себя отдушину.

Мороз шел по коже от этой правды. Откинувшись на стуле, я обняла себя руками, будто невольно отгораживаясь от этого.

— Значит, ты не хочешь ничего менять? — спросила я или скорее констатировала, взглянув на него.

— Я этого не говорил, — резонно ответил Кир, подавшись вперед. — Мы с тобой уже обсуждали эту тему.

— Да, я помню, — небрежно отозвалась я. — Главное стимул.

— Именно.

— Так какой стимул тебе нужен, Артур?

Он выдержал паузу, загадочным взглядом сканируя мое лицо.

— Хочешь, чтобы я все бросил?

— Если это мое желание… ты готов к этому?