Приручить Генерального (СИ)

— То же самое можно сказать и про тебя — чекаешь прогнозы по программе и подаешь с умным видом. Работаешь над тем, что тебе нравится. И разве это плохо? Разве я требую от тебя пойти и найти себе нормальную работу? Нормальную, подчеркиваю, то есть получать в результате что-то реальное, стоящее, а не лапшу, навешанную на уши простаков, верящих во всякую хрень. Я-то за проект взялась! — сообщила запальчиво. — Масштабная, крупная игра вдолгую. А ты?

— Я?!

— Да, ты! У меня есть генеральный босс, он — и есть мой коллектив. Настаиваешь на другом варианте работы? Вот только мой босс сказал, что талант в землю зарывать нельзя, и сам предложил мне проект. И если ты продолжишь говорить и настаивать на том, что спор нечестен, я… я тоже потребую от тебя найти настоящую работу, а не ерунду. Или аннулируем спор.

— Вот еще, — сдавленно ответила Сенечка. — Продолжаем. И вообще, могла бы нормально сказать, а не орать, как бешеная! — всхлипнула.

Обиделась, что ли?!

Так сама же начала… Вот и получила ответ.

Отложила телефон в сторону, выругалась.

Я сказала Сене, что взялась за проект.

Было бы неплохо спросить для начала у самого Дубинина, актуально ли еще его предложение? Или уже другого дизайнера нашел?

Обязательно спрошу. А пока — суп.

Тяжело он мне дался.

Очень. Пока приготовила, семь потов сошло!

Копец, если Рос не оценит, точно вылетит из моей квартиры. Прямиком в руки маменьки...

***

Дубинин еще спал, похрапывал.

Я разглядывала его во все глаза и даже присела в ногах с плотным листом бумаги и карандашом, чтобы сделать набросок его лица, плавно сместилась ниже, к телу и заметила, как задралась его футболка.

А там черный синяк.

Осторожно задрала футболку повыше. Он весь поколоченный!

Ничего себе! Это что такое?

Охранники так бока намяли Дубинину?

Пришлось позвонить Павлуше.

— Уволь своих припизднутых охранников! — потребовала я. — Они людей калечат!

— С чего бы это? — присвистнул.

— У Дубинина все тело черное. Вот с чего. Какого хера они вообще руки так распускают? Надо было деликатнее скрутить.

— Во-первых, твой мужик сам полез в драку. Во-вторых, я много раз записи смотрел, его толком и не бил никто. Не успели просто. Слишком быстро двигался. По плечам пару раз мазнули. По голове не охрана била.

— Пиздишь ты, Павлуша. Пиздишь, как дышишь. Скинь мне записи с камер, я сама посмотрю!

— Так я не понял, это что за проявление инстинктов у тебя?!

— Никакие это не инстинкты! — парировала я. —

— Заботливая ты моя… Ой, прости, или нельзя говорить теперь в отношении тебя слово “моя” всем, кроме, сама знаешь кого…

— Да пошел ты. Говорю, скинь записи.

— Скину, но я тебе тоже говорю. Дубинину не от моей охраны перепало. И если уж на то пошло, это мои парни напоминают три отбивные. У одного два ребра сломано, у второго нос вмят едва ли не в мозг. Третьему повезло больше всех, только синяки и два передних выбитых зуба.

Если не они, то кто?!

Глава 29

Глава 29

Марфа

Странное дело, конечно, но Павлуша не соврал: по записям было видно, что Дубинину не перепало от охраны столько, чтобы были такие повреждения.

Хотя… Откуда мне знать?

Я в спорте не сильна, но с радостью еще раз десять посмотрела, как Дубинин всех раскидывал.

Вот это мощь, атлет… Ммм… Двигался прекрасно.

Тогда я была напугана. Но сейчас оценила и смаковала, как он атаковал, уходил от ударов! Боец!

Финал мне не нравился. Вызывал чувство страха и одновременного желания найти говнюка, ударившего Ростислава бутылкой по голове, и отмудохать его.

Не подозревала, что во мне столько скрытой агрессии!

***

Пока Дубинин спал, я нашла знакомых врачей, поинтересовалась про сотрясение, составила более-менее ясную картину. И все бы ничего, но пока Ростислав спал, ему начала звонить… мама.

На экране высветилось “АТАС! МАМА!”

Я не знала, что сделать — сбросить вызов, ответить или проигнорировать. Просто стало очень смешно, как большой и взрослый мужчина подписал маму в телефоне и поставил на ее вызов звук сирены.

Хотела вынести телефон, не успела.

Рос проснулся и сел, протерев глаза.

Его мать — стерва неугомонная, пронеслось в голове, даже медведя из спячки достала.

Не буду скрывать, мама Ростислава оставила после себя неприятное впечатление, высокомерная, предвзятая, напористая, если не сказать, нахальная. Обозвала меня, я тоже не осталась в долгу.

Дубинин взял телефон, отправил сообщение, перевел на беззвучный и посмотрел на меня.

— Я должен извиниться. За себя. Мне не стоило так взрываться в клубе. И за маму. Я точно не знаю, что она тебе наговорила, но почему-то уверен, что приятного было мало. Она… кхм… иногда невыносимая. И я ее очень люблю. На расстоянии. На очень большом расстоянии.

У меня снова в горле встал ком, я не ожидала, что первые слова после пробуждения в исполнении Дубинина будут именно такими.

Он попросил прощения.

Я растерялась, не думала, что он еще раз извинится, кивнула.

А что до его мамы, то на таких особ мне плевать. Чопорные, зашоренные, не способные видеть дальше собственного носа.

— Ты голоден?

— Да, давай закажем что-нибудь.

— Я приготовила. Суп.