Приручить Красавицу (ЛП)

— Что все мы здесь из-за них, — ответил он, пожимая плечами и делая глоток моего кофе. — Я думал, ты знаешь... я думал, он сказал тебе. — Тут же Чип запаниковал и резко поднялся, сметая крошки со своих штанов. — Извини, я не должен был ничего этого говорить, — пробормотал он. — Тебе лучше пойти со мной.

Он, молча, проводил меня вниз в гостиную, которую я раньше не видела. Доминик уже был там. Он сидел в большом кресле, и моё сердце затрепетало при виде его. Кресло очень напоминало трон, и он выглядел в нём как красивый, дикий принц. Никто из нас не произнёс ни слова, и я медленно подошла к трону.

Чип шёл позади меня, и как только я оказалась перед Домиником, отошёл в сторону. Дом же, едва взглянув на него, протянул ко мне руки и затащил к себе на колени. Я обняла его за шею и прижалась к его груди. Платье на мне приподнялось, и Дом разгладил его в тех местах, где оно открывало слишком много, и я смущённо уткнулась лицом в его шею. Затаившись, я стала ждать, когда исчезнет звук шагов выходящего из гостиной Чипа.

— Где ты был? — прошептала я, и Доминик вздохнув, провёл рукой по моим волосам.

— Бизнес, — просто ответил он.

— Почему ты запер меня в моей комнате? — спросила я, и он, схватив меня двумя пальцами за подбородок, заставил посмотреть на него.

Не желая показывать ему, насколько эмоциональна, я попыталась скрыть рвущиеся наружу слезы.

— Потому что боялся, что ты пострадаешь, — просто ответил он, и моё сердце забилось ещё сильнее. — Теперь просто сиди и постарайся выглядеть красиво, Белль, а у меня есть ещё дела.

Я повернулась к двери, когда услышала голоса и увидела, как входят Лука и Нико. Страх стал сковывать меня и я, отвернувшись, прижалась к Доминику сильнее. Он же по собственнически обнял меня и заговорил со своими людьми.

Я попыталась слушать, но мой разум был охвачен безудержными мыслями.

Я не понимала, как я связана с Домом. Я вообще ничего не понимала.

Острая нужда в нём, когда он был не рядом со мной, заставляла меня хотеть кричать. Такая зависимость после недели содержания меня в плену была невероятной и очень пугала. Я слышала о Стокгольмском синдроме, но это определённо был не он, потому что как только я увидела Доминика, сразу почувствовала сумасшедшую, магнитную тягу к нему. И к тому же он ни разу не упомянул моего отца или мою семью, факты, которые заставили бы меня бояться за них, особенно за Эдриана... моего младшего братика, который был добрым и милым, и не заслуживал того, чтобы его втянули в этот беспорядок.

Наконец слова из мужского разговора стали всплывать в моей голове, и как только я поняла, каким тоном говорит Нико, я начала слушать.

— Мы в опасности, — грубо рявкнул Нико. — Они в любое время могут узнать, где мы. Мы лёгкая, бл*дь, добыча.

— Мы и, правда, сидим здесь как утки, — присоединился к нему Лука. — Они будут убивать нас по одному.

— Хотелось бы мне, чтобы они попробовали, — прорычал Дом. — Они никогда не смогут пройти мимо меня. Я не позволю им разрушить это место.

— Почему ты упрямишься? — продолжил настаивать Лука. — Это просто смешно. Мы все можем здесь умереть.

Дом ударил кулаком по подлокотнику трона.

— Ты, бл*дь, работаешь на меня, — злобно рыкнул он. — Моя семья. Мои правила. Моё правление. Если тебе это не нравится... и ты хочешь быть гребаным предателем, проваливай из моего дома.

Напряжение в комнате быстро нарастало и Лука презрительно скривив губы, метнул в Доминика полный ярости взгляд.

— Я ухожу, — сказал он. — Я не позволю им пленить меня. Ты сумасшедший, Блэквуд. Ты будешь виноват, если что-то случится с кем-то из них, включая её.

Он указал на меня, и Дом издал низкий рык.

— Не говори при ней об этом,— рыкнул он, с явной угрозой в голосе. — Убирайся, если это твой окончательный выбор. Гребаный предатель.

Лука развернулся и выбежал за дверь, хлопнув нею так сильно, что она оторвалась от петель, повиснув на одной из них и скрипя на ветру.

— Не беспокойся о нем, — сказал Нико, и я пристально на него посмотрела.

Мне все ещё не нравится этот парень. Есть в нём что-то настораживающее и ненадёжное. Что-то, чего я не могу понять, но... прямо сейчас, он тот, кто остался в замке и не сбежал как Лука.

— Убирайся, — зарычал ему Дом, и мужчина, склонив голову, покинул нас.

Я же подняла руку и проследила ею по линии напряжённой челюсти Доминика. Я не могу осмелиться спросить, о чем они говорили, но по пульсирующей вене на его лбу понимаю, что происходит что-то плохое.

— Почему ты не боишься? — прошептала я.

Он посмотрел на меня, и я впервые увидела боль в его глазах.

И как только я это увидела, то не смогла понять, как я могла пропустить это раньше. Боль настолько заполнила взгляд Доминика, что стало невыносимо смотреть ему в глаза.

— Потому что я чудовище, — тихо сказал он мне. — И никто не сможет причинить мне вреда.

***

Вечером мне сказали, что я должна присоединиться к Доминику за ужином.