Приручить миллионера

Славик мысленно выругался, поднялся и, прихрамывая, отправился в «комнату рядом».

Ванная оказалась совмещенной с туалетом и выглядела так, будто в ней лет тридцать никто не делал ремонт. Старая сантехника, отвалившаяся плитка, щели в деревянном окне… В такой комнате Славик по своей воле точно никогда мыться не стал бы. И плевать, что чисто. Общее впечатление было отвратным. Как в заброшенном доме.

Сжав зубы, Славик начал раздеваться. Его бесила мысль о том, что нужно будет подчиниться требованиям хозяйки дома. Да и сама хозяйка его бесила. Но за окном бушевала непогода. И Славик закрыл на щеколду дверь, разделся полностью, с сомнением посмотрел на ванну, заставшую, наверное, еще окончание Великой Отечественной, и полез в нее. Ему действительно следовало вымыться. Но не в подобных же условиях!

Глава 4

Лера сама не знала, что на нее нашло: мало того, что пригласила в дом незнакомого мужика, да еще и мыться его пустила. Дура же. Вдруг он сейчас вместо мытья выйдет из ванной с ножом? Или под кайфом? Она же не обыскивала его, кто знает, что у него там под одеждой спрятано. В общем, дура, да. И ведь самое странное: подобное жалостливое отношение к незнакомцам ей свойственно не было. Она могла пожалеть соседей, родню, животных. Но чтобы так, человека с улицы…

Но уже пустила, что уж. И Лера направилась в спальню — искать халат на пару с чистым полотенцем. Параллельно с поисками она настороженно поглядывала в сторону коридора. Но там было тихо. Только в ванной шумела вода.

И халат, легкий, ситцевый, Лере длиной до щиколоток, и махровое желтое полотенце, нашлись быстро. Лера засунула их в пакет и повесила на ручку двери ванной, снаружи. Затем, поколебавшись, прошла на кухню, задумчиво посмотрела на кухонный нож.

«Выйдет тот «бомж» из ванной, в твоем халате, а ты его ножом встретишь. И куда ему? Под дождь? Звать соседей, чтобы вас обоих в дурку упекли?», — насмешливо поинтересовался внутренний голос.

Лера обладала живым воображением. Представив себе эту картину, она хмыкнула и вернулась в спальню.

«Бомж» вышел из ванной минут через двадцать, лохматый, но уже чисто вымытый. И как-то сразу стало видно, что, несмотря на халат, он выглядит очень ничего: и симпатичный, и широкоплечий, и мускулистый. Приодеть — и совсем мачо станет.

Лера ухмыльнулась про себя: мачо, угу. С амнезией.

— На «ты» или на «вы»? — косясь на не прекращавшийся ливень за окном, спросила она.

— Какое «вы» после того, как я мылся здесь? — изумленно спросил «бомж».

Действительно. Практически породнились. Через ванную комнату, правда.

— Как к тебе обращаться?

— На содранном шевроне куртки было что-то типа «Слав». Славик, значит.

Логику Лера не увидела, но спорить не стала. Ей все сильней хотелось выставить за дверь этого Славу. Но теперь, когда он вымылся в ее ванной, вроде и стыдно указывать ему на дверь, когда на улице такая отвратная погода.

Настроение у Славика было отвратительным. Дважды он во время купания чуть не обжегся, стоя под душем. Один раз полилась буквально ледяная вода. Смеситель однозначно следовало менять. И давно.

Полотенце оказалось чересчур жестким, словно наждачка. А халат… Позорище! Он, мужчина, расхаживает по дому в женском халате! Во время мытья Славик тщательно осмотрел свое тело, где достал, конечно. Ничего, кроме мышц, не увидел. Ни шрамов, ни наколок. Ничего. Чистое тело неизвестного человека.

— На «ты» или на «вы»? — спросила Дорская.

И Славик с трудом сдержал нервный смех. Он мылся в ее ванне, и она предлагает «выкать» дальше?!

— Какое «вы» после того, как я мылся здесь?

Дорская помолчала, осмысливая его слова, затем уточнила его имя и встала:

— Я — ужинать. Тебя кормить?

Естественно! Славик уже больше часа хотел есть. Желудок бурчал практически непрерывно.

— Да, — Славик искренне надеялся, что в ее холодильнике окажется что-нибудь более существенное, чем яйца и маргарин.

В принципе, так и получилось. На практически пустых полках, кроме семи яиц и маргарина, стояла еще банка с непонятно из чего приготовленным вареньем и мирно почивал уже подсыхавший укроп.

— Это все? — не выдержал Славик, заглядывавший в холодильник.

Как они вдвоем смогут наесться вот этим всем?!

Дорская иронично посмотрела на него:

— Если тебя что-то не устраивает, можешь прогуляться в магазин и купить любые изыски. За свои деньги.

Славик поджал губы. Идти по ливню?! Да и какие деньги у него могут быть?!

Яичница из четырех яиц, на маргарине, конечно же, посыпанная сверху укропом, вчерашний белый хлеб, лежавший на столе, к чаю — варенье в пиале и старое печенье, остававшееся на одной из висевших на стене полок — еды было откровенно мало.

Вдвоем они съели практически все. И на утро оставались три яйца и две веточки укропа.

— Завтра получу деньги, прогуляемся в магазин, — Дорская поднялась. — С тебя мытье посуды.

— У тебя нет посудомойки? — изумился Славик.

— Откуда, — Дорская зевнула. — Я и стиралку-то приобрела недавно. Ты, кстати, вещи свои почему в стирку не кинул?

— Решил после купания их снова обыскать. Может, найду что-то, — ответил Славик.