Приручить огонь

Мужчина усмехнулся, вспоминая слова девушки, которая выкрикнула, что это была грязь. Какая же сладкая у неё грязь после совместного с ним сна! Жибор давно так не высыпался, держа в объятиях стройное тело. Обычно он спал один и даже любовниц покидал сразу после секса, не желая делить с ними ложе больше чем того требовалось. Получив разрядку, покидал их, не хотел привязывать к себе женщину, подарившую ему кратковременное удовольствие. А с Натали вышло всё по-другому. Он мог уйти, но не захотел. Пригрелся, расслабился. Он допустил ошибку, не сбежав, как обычно, и понял её, когда открыл глаза и взглянул на хрупкую брюнетку. Она льнула к нему, обнимая руками, её дыхание щекотало ключицу, пробуждая в его груди тепло.

Его рука сама захотела окунуться в шёлк чуть длинных волос, погладить. От его неосторожного движения, разнеженная Натали повернула голову, потянувшись к ласке. Розовые губки приоткрылись, и Жибор понял, что лучше держаться подальше от соблазна. Он аккуратно покинул спальню, прикрывая за собой дверь, привёл себя в порядок после сна. Войдя на кухню, вспомнил каприз своего объекта и приступил к выполнению заказа. Ему было нетрудно сделать ей приятное, хотя и не был уверен, что Натали оценит его по достоинству.

Зачем он пошёл на поводу прихоти девушки, альбинос мог себе объяснить, но зачем поддался искушению и поцеловал её — нет. Когда он увидел её, спящую в большой кровати под мягким одеялом, в голове словно что-то щёлкнуло. Отставив поднос, он сел на край кровати, долго рассматривал Натали, отмечая нежные черты её лица. Его взгляд вновь и вновь останавливался на её приоткрытых губах. Жибор слышал лёгкий цветочный аромат, который присутствовал в спальне. Мужчина не понимал ши Трона, который отказывался от прелестницы. Пусть и с унжирской кровью, но девчонка была слишком земной. Именно это и подкупало самого Жибора. Именно это подстёгивало отобрать её у доктора. Но Натали оставалась верна своей любви, и это ещё больше раздражало альбиноса. Он хотел, чтобы унжирская кровь сыграла с девушкой злую шутку, хотел попробовать её и, возможно, успокоиться. Слишком задел его самолюбие резкий отказ после столь откровенного приглашения. Он думал, что с утра, когда девушка протрезвеет, она поймёт, что поспешила с выбором возлюбленного, ведь ни для кого не секрет, что альбиносы красивее простых манаукцев.

Вот только девушка не прониклась красотой его тела, испугалась, как это происходило с обычными землянками, хоть и вида не подала и держалась надменно.

Не отдавая себе отчёта, Жибор забрался на кровать, растянулся возле строптивой, но такой беззащитной девушки, попробовал её поцеловать и сам не заметил, как увлёкся.

Маленькие ладошки взметнулись к его волосам, гладили его, подбадривали. Он чувствовал, как желание наливается в паху, понимал, что надо остановиться, так как Натали даже глаз не открывала, отвечая на поцелуй. Вот только сил это сделать он нашёл в себе, лишь когда почувствовал слабое сопротивление. Девушка проснулась, испуганно смотрела на него. И Жибора этот взгляд отрезвил. Ей снился сон, в котором она отдавалась другому, не ему.

Манаукец ругал себя, называя несдержанным юнцом. Его грызла ревность, которая мучила его до сих пор, а девушка забыла обо всём. Её даже не разозлило то, как беспардонно Жибор ограничил её свободу. Даже это она приняла спокойно, словно ничего необычного с ней не случилось.

И в этом мужчина не видел своей победы, не чувствовал, что на шаг приблизился к Натали. Это был молчаливый протест. Не больше. А Жибору нужно было полное подчинение, на меньшее он был не согласен. Да и девчонке требовался жёсткий покровитель, тот, который будет управлять ею.

— Чёрт, — раздалось из студии.

Жибор улыбнулся, желая узнать, что опять у девушки пошло не так. Ему нравилось, когда Натали взрывалась, выплёскивая эмоции, будь то злость или веселье. Он словно купался в них, заряжаясь энергией. Ему безумно понравилось, как она передразнивала его, думая, что он не слышит. Как умоляла его, не ведая, каких сил стоило Жибору не рассмеяться в голос.

Приблизившись к входу в студию, манаукец заметил, как раздражённо трёт девушка шею, наклоняя голову в разные стороны, разминая плечи. Опять ей требовалось его вмешательство, так как себя Натали не берегла. Именно с этой мыслью он взялся делать ей массаж. И не ожидал, во что всё это выльется. У него слишком давно не было женщины. Так давно, что выдержка подвела, а ещё её аромат совершенно вскружил голову. Хотелось не просто подмять под себя строптивицу, хотелось услышать её голос. Но она молчала, чем злила. Она не сопротивлялась, хотя он и непрозрачно намекал ей, чего ему хочется. Она дала молчаливое согласие, не понимая, как разочаровала своей покорностью. Он хотел не так завладеть ею, но она всё испортила.