Пришедшие отцы

Женитьба, произошедшая на таком высоком уровне, создала прецедент, но тхатхи не очень охотно последовали примеру своего командира. Зес знал, что на корабле продолжается разврат. Вопреки запретам, Пришельцы, посещающие планету, живут с дикарками. И дикарки могут рожать от них детей. У многих мужчин-Пришельцев появились семьи. Женщины-тхатхи относятся к этому как к необходимому злу.

На Земле у Пришельцев дела идут плохо. И Зес ничего не может с этим поделать. С одной стороны, его действия ограничивают повстанцы, мешающие бурить новые шахты и строить космодромы, а с другой — Атланты с их невиданными возможностями. Ещё этот дикарь — Большой Змей мутит своих соплеменников! Сам факт наличия не подчиняющихся городов дестабилизирует обстановку и внутри корабля и в отрядах на Земле, и подрывает дисциплину. Растёт недовольство экипажа. А как это бьёт по самолюбию Зеса! Сколько он будет ещё терпеть? Может, права Афра, и стоит пойти на переговоры с Атлантами, сделать какие-то уступки, и заставить их поддержать действия Зеса? А что попросят Великаны взамен?

— Геа! — позвал Зес и вошел в соседнюю комнату.

— Что? — томно потянулась в широкой белой постели просыпающаяся темноволосая женщина. — Зачем разбудил? Я сегодня не дежурю.

— Открывай глаза, красавица, — ласково проговорил Зес. — Посоветоваться надо.

— О чём? — снова потянулась Геа и сладко зевнула.

— Наш грандиозный план по созданию народа верных нам землян под угрозой срыва. С повстанцами надо что-то решать! Афра предлагает начать переговоры с Атлантами. Она готова лететь к ним хоть сейчас.

При упоминании о бывшей сопернице у Геа прошёл сон. Она села на кровати, уложив под спину высокие подушки:

— Не верю я ей. Слишком много Афра общается с землянами. Думаю, что она ведёт свою игру. Какого-то чёрного раба таскает везде за собой, даже притащила на корабль. Тот ходит за ней, как привязанный. Говорят, что этот раб обладает какими-то особенными способностями.

— Какую игру? — Зес настороженно посмотрел на супругу. — Кроме эмоций факты у тебя есть?

— Пока нет, — пожала плечами та. — Афра ни перед кем, кроме тебя, не отчитывается. Так что тебе лучше знать.

— Там всё в порядке.

— Ну, тебе виднее.

— Значит, начинаем переговоры с Атлантами?

— Давай попробуем, — Геа требовательно взглянула в глаза мужа. — Только вести их буду я!

— Разумно, — согласился Кейзар. — Завтра вылетаешь на Землю. Команду себе подберёшь сама. Добейся любыми путями поддержки от Атлантов.

— Слушаюсь, мой командир! — хохотнула женщина и, схватив Зеса за руку, потянула его в постель…

У подножья невысокой плоской горы немногочисленный отряд Большого Змея уже второй день сидел в засаде, организованной в лесу возле накатанной дороги. Неширокая грунтовая дорога шла от космодрома Пришельцев, расположенного на плоской горе, к реке и дальше, через наведённый каменный мост, в земли Атлантов. Вчера рано утром, когда только начало светать, отряд Змея пришёл с той стороны и расположился лагерем в густых зарослях на предгорье. Дав своим подчиненным время на отдых, Большой Змей влез на высокое дерево и стал наблюдать. Ровная площадка космодрома возвышалась над краем каменной стены, опоясывающей город Пришельцев. И хотя было довольно далеко, Большой Змей увидел, как зашёл на посадку серебристый дисколёт, и как выстроившиеся на космодроме тхатхи встретили прилетевший экипаж. «Какие-то начальники», — сообразил Змей, наблюдая за группой Пришельцев, вышедшей из космического аппарата. Он решил ждать.

Большому Змею очень хотелось наконец-то захватить какого-нибудь старшего офицера инопланетян. Все, кого до сих пор брал в плен его отряд, являлись или простыми солдатами, или самыми настоящими мутантами, которых сотнями производили Пришельцы. Они, конечно, тоже что-то знали и могли принести какую-то пользу, но если бы Большой Змей привёл старшего офицера, тогда, наверное, сам Авейт похвалил бы его! Старший офицер мог бы объяснить многое из непонятного Атлантам, то, чего не могут знать простые солдаты.

Спустившись с дерева, Большой Змей объявил отряду, что сходит в разведку поближе к космодрому. Остальным велел, не снижая бдительности, ждать.

Сын вождя был прирождённым охотником и следопытом и ступал мягко, по-кошачьи, чтобы не хрустнула ни одна ветка. Контрастом к его красивому, но опалённому солнцем волевому лицу были синие глаза, доставшиеся ему от матери. За небесно-глубокий цвет глаз она и носила своё звучащее как музыка имя — Светлая Река. Он с самого раннего детства помнил их ласку, тепло и любовь. Но глаза Большого Змея смотрели пытливо и проницательно. Казалось, он сверлил взглядом каждый предмет, попадавшийся на пути. Кроме того, он, как дикий зверь, чувствовал малейшие запахи, и его мозг улавливал нескончаемый поток сигналов из внешнего мира. Он обладал острым, тренированным слухом и улавливал в кажущемся безмолвии легчайшие звуки, различал и группировал их: будь то дуновение ветерка, шелест листьев, плеск лесного ручья, гул далёкого прибоя, слабо различимый лишь в минуту затишья.