После упоминания генерала по поводу Бубенчикова, полковника Крамаренко внутренне перекосило, но он никак не показал свое раздражение. Бубенчиков был личностью одиозной и противоречивой: якобы протеже одного из больших чиновников из Администрации Президента. Но не это раздражало окружающих, а то что Бубенчиков обладал большими амбициями: нахождение в их Управлении воспринимал как ступеньку в более большие структуры.
Однако при этом не обладал необходимыми для этого качествами: работоспособностью, хотя бы нормальным отношением к коллегам и нацеленностью на результат. К большинству своих же коллег по Управлению ниже его по званию относился пренебрежительно.
- Не надо мне тут козьи морды строить! - сказал генерал подчиненному. – Сам прекрасно понимаю, что Бубенчиков для этого не очень подходит. Ну так вот пусть и покажет свою полезность для нашего Управления. Ну а если не покажет… Поэтому командует группой Бубенчиков, но если что, то командование принимает Федоров, с правом отстранения Бубенчикова от управления группой.
Полковник ухмыльнулся, он понял задумку генерала, который никогда не делал ничего просто так. Если Бубенчиков провалится, а шансы на это были огромные, то его выкинут из Управления в три секунды, а если не провалится – а это почти нереально, - ну… там будем посмотреть.
Генерал не стал прямо говорить, но Бубенчиков был протеже человека, к которому он относился не очень хорошо. Да что говорить, у них была почти война на их бюрократическом поле. Поэтому провал Бубенчикова был для него желанным результатом. И возможностью сделать «козью морду» своему противнику:
- Пусть вылетают в Иркутск, через два дня. Задача: прибыть в соседний город, проверить Зону, а также местный контингент - одарённых. В том числе и людей, которые живут в деревне. Попытаться понять, что там и почему происходит. Обработайте всех, кто живёт или бывает в этой Зоне. При возникновении нештатных ситуаций – докладывать немедленно!
- Есть, товарищ генерал, - отдал честь и вышел полковник Крамаренко.
Утро обещало быть прекрасным: светило солнышко, температура была около 20 градусов, небольшие легкие облачка. Лепота, а не погода! Михаил просто обожал такую погоду.
Он, проснувшись, как обычно, согнал кота с себя, треснул его по жирной заднице, а затем направился завтракать. Пока шел на кухню, вспоминал свой сон: всё было как обычно: поляна, Арка, ощущение чужого взгляда, сегодня ему показалось, что он начал различать слова и фразы, которые до него пытался донести неизвестный. Ну это хорошо, может быть скоро они смогут нормально пообщаться.
На кухне вовсю хозяйничал Минька с Клушей. Они уже напекли блинов по рецепту мамы Михаила, которая позавчера им показала, как это надо делать. Стол уже был полностью накрыт и ожидал прибытия просыпающихся людей.
- С добрым утром, сынок, - чмокнула в щеку Михаила мама, которая как раз вышла из родительской спальни. Умилилась наготовленным блинам, подхватила Клушу на руки и чмокнула в макушку. Михаил увидел, как щеки Клуши налились ярким зеленым цветом, а глаза натурально засветились. Минька только фыркнул и увернулся от телячьих нежностей, быстро смывшись под любимую лавку.
- С добрым, ну-с, приступим, - в предвкушении потер он руки. – А где папа?
- Спит он еще, вчера под утро в спальню пришел. Всю ночь в шахматы играл с Мироном и Федулом.
- Ну не есть хорошо, но пусть их, - взглянул Михаил на Федула и Мирона, сидевших за шахматной доской, как ни в чём не бывало. Он им кивнул в направлении обеденного стола, они сразу переместились за стол, как только за него сел Михаил.
- Как же хорошо… Такое ощущение, что я сейчас взлечу, - потянулся Михаил, перед тем, как принялся за блины с чаем.
- Это на тебя так Дар влияет, хозяин, - протянул Мирон, попивая чаёк.
- Да? Ну и ладно. Так, надо на сегодня план составить по ничего неделанию, - зевнул Михаил.