Пришедшие с другой стороны

Но, судя по его ревнивому взгляду, бросаемого на Клушу, которая так и нежилась от ласк матери Михаила, это было больше показное недовольство нежностями со стороны матери, а не реальное.

Но не совсем было понятно — это ревность к нежности от матери к Клуше или ревность к самой Клуше.

Василий в руки никому из родителей не давался, большую часть времени проводил вне дома. Но утром почти всегда оказывался спящим на груди Михаила, в связи с чем каждый раз был обруган и изгоняем тапком из спальни, если получалось попасть. Только это мало помогало, результат был один и тот же — спящий кот по утрам на груди у Михаила, даже закрытая дверь не помогала. Этот диверсант умудрялся пробраться в спальню, а дверь оставалась закрытой на защелку…

— Ты не серчай, Хозяин. Она дикая просто, вряд ли в её жизни с ней так обращались, тем более люди, — «виноватился» перед ним Мирон за Клушу, который степенно сидел за журнальным столиком и играл с отцом в шахматы. Оказалось, что он очень хороший игрок, натренировался как-то за долгую жизнь. Поэтому боролся с отцом достойно, проигрывая две трети партий, а треть — выигрывая. Отчего отец, признанный чемпион города по шахматам среди любителей, только входил в раж и играл с Мироном часами.

— Мирон, не говори ерунды. Я не собираюсь сердится, если маме — это нравится, то нравится и мне. Я уже не маленький ребенок, чтобы ревновать, что мама гладит не меня, а Клушу. Посмотри, они же наслаждаются общением, так зачем это портить?

Мирону и отцу только оставалось лишь рассмеяться, глядя, как Клуша разлеглась на коленях матери, которая в это время что-то искала в кусках ткани, разложенных на столе, а другой рукой почесывала ей брюшко, отчего Клуша просто балдела. А Минька сидел рядом на стуле и дулся, наверное, что не ему это досталось.

— О как! — вдруг воскликнул Мирон. — Хозяин, мне надо отлучиться, — выпалил он.

— Ну раз надо, то иди.

Тут же раздался хлопок, Мирон исчез.

— Никак к этому не привыкну, — вздохнула мама.

— Ну а что ты хотела? Они же духи. Нечистая сила! Но, по-моему, они просто Иные, не такие как люди, — ткнул отец пальцем вверх.

— Всегда было интересно, почему Нечистая? — ворошила мама куски ткани на столе.

— О, это сложный вопрос! — тут же воскликнул папа.

— Ой, только не начинай! Нам тут только научного диспута на ненаучные темы не хватало. Вот как твоя наука объяснить вот всё это? — обвела рукой комнату мама и показывая рукой на Клушу, которая дремавшая у неё на коленях, недовольно посмотрела на отца, оттого что её прекратили чесать.

— Гм… ну тут ты меня уела, — крякнул отец, сидевший и ожидавший своего партнера по игре.

Михаилу было пофиг, поэтому он улыбаясь слушал общение отца с матерью. Маленько тревожило то, что Мирон куда-то ушел, явно не погулять.

Опять раздался хлопок и появился Мирон.

— Хозяин, мне надо с тобой поговорить, — выдохнул он.

— Ну здесь говори, что за секреты? Вряд ли что-то серьезное, что надо прятаться от своих.

— Я понял, Хозяин. Вышел из спячки мой давний знакомый домовой — Федул. Он в доме на самом краю нашей деревни жил… Вернее, живет… Федул лег в спячку, когда его хозяева уехали много лет назад, а его с собой не взяли, — многозначительно и грустно сказал Мирон. — Его существование могло прекратиться…

— Ну вышел из спячки и что? Хозяева, что ли вернулись?

— Эх, хозяин! Молодой ты есче, нашего образа жизни не знаешь. Если хозяева уезжают и оставляют домового, то без хозяев он может превратиться в злобный дух, который на всех будет кидаться, а потом развоплотиться, т. к. без людей жить не может. Федул этого не хотел, поэтому лег в спячку, чтобы не стать безмозглым созданием. Достаточно сильные духи могут это сделать, а слабые этого делать не умеют. Федула не столько развоплощение пугало, а именно житье без разума.

— Ну не было печали! У нас в деревне теперь злобный дух появился. И чего с ним делать? Уничтожить? Развоплотить? Так я даже пока не знаю, как это делать.

— Тебе пока можно и не знать, Хозяин. Рано или поздно ты разберешься с этим. Да и Перстень тебе должен помочь. Сейчас он любого духа или одарённого остановит, — вздохнул Мирон.

— Интересно, охранная система, при чём явно автоматизированная, — произнес Иван Петрович. — А Перстень, похоже, проводник или пульт, как бы…

— Да уж, и не говори, отец. Так что там с твоим Федулом? Уничтожать будем или что?

— Я не знаю, что делать. Я успел пообщаться с ним, он не кажется сошедшим с ума, но он очень слабый, после долгой спячки. Ты Хранитель и Хозяин, тебе и решать.

— Нормальные дела! Домовой не мой, а решать его проблему должен я. Нет, то что я Хранитель, это я и так знаю. Только не понял по поводу хозяина по отношению к Федулу. Ему-то я не Хозяин?!