Пришелец

— Не унывай! — подбодрил его Макаров. Мне любопытно на старый Киев посмотреть.

На деревьях, торчащих "взрывами" прутьев в серое небо сидели вороны, грозно каркая на проходящих внизу пешеходов.

Бронштейн шёл по тропинке, протоптанной в снегу, и вертел головой, вновь знакомясь с таким привычным пейзажем города. Макаров периодически показывал ему виды городов будущего, где он бывал. Сравнение оказывалось неизменно не в пользу настоящего.

Впереди показалось здание городской библиотеки, куда часто захаживал за литературой Бронштейн. Поравнявшись с входом в здание и увидев, что библиотека открыта, Матвей зашёл внутрь.

— Сейчас почитаем твоего Макиавелли, подумал он, поднимаясь в читальный зал. Любопытно, но в отличие от времён Макарова никто не потребовал от посетителя снять верхнюю одежду.

— Здравствуй, Матвей, — узнал завсегдатая библиотеки Макар Федорович, — библиотекарь читального зала. У меня грустная для тебя новость.

— Какая? — удивился Бронштейн.

— Со вчерашнего дня доступ к фондам библиотеки ограничен. Только по разрешению горсовета.

— Вот как? А что можно читать свободно?

Просмотрев список доступной литературы, Матвей почувствовал, как Макаров разозлился.

— Типичный 1984 год. По Оруэллу. Ограничения в доступе к информации. Посмотри, в свободном доступе только "Правда" и сочинения "классиков". А даже те же сочинения Пушкина я что-то в свободном доступе не вижу.

— Макар Федорович, а можно просмотреть вот такое вот сочинение? — Матвей назвал труд Макиавелли.

— Матвей, тебе мой совет, — внезапно подобравшись, ответил библиотекарь. Думай что говоришь. Для этой книги нужно персональное разрешение комиссара.

— А сочинения коммунистов-утопистов можно почитать? Кампанеллу там, Мора?

— Только с разрешения. Библиотекарь был непреклонен.

— Блин, что случилось-то? — раздражённый Матвей вышел на улицу.

— Наверно так блюдут "идеологическую чистоту" мозгов потенциальных читателей. Дабы они ненужные выводы из событий общественной жизни города не сделали, — отозвался пришелец.

Под воздействием знаний Макарова события в библиотеке внезапно обрели зловещую окраску. Без пришельца Бронштейн счёл бы, что так библиотечное начальство борется за сохранность книг.

Услышав рассуждения Мити, Макаров мысленно хмыкнул, и произнёс: — не без этого, но скорее это не основная причина.

Характерное здание Киевского Университета, красного цвета, в стиле "ампир", показалось из-за поворота. Было видно, что ещё совсем недавно в Киеве шли бои — по выщерблинам на стенах здания. Разруха же была видна по облупившемуся, непрезентабельному виду. Центральный вход был закрыт, и Матвей зашёл в здание со стороны внутреннего двора. Его взгляд зацепился за подводу, с которой перегружали уголь в бункер университетской котельной. Эта картина порадовала Макарова.

— Значит, можно надеяться, что и в лабораториях не пусто, раз городское начальство университет не забыло.

Зайдя внутрь, Матвей увидел людей, идущих по своим делам. Прошёлся по коридорам. Затем спросил парня, по виду — студента:

— Слышь, товарищ, где тут ректора можно найти?

— Ты чего? Ректоров и профессоров давно упразднили! Если тебе нужно начальство, то на третьем этаже спроси коммисара Высшего института народного образования им. М. Драгоманова.

Из дальнейшей беседы удалось выяснить, что ещё в 1919 г Киевский Университет был упразднён, а то учебное заведение, которое требовалось Бронштейну, это был физико-химико-математический институт.

Он расположился в другом крыле главного здания бывшего университета. Заместителем коммисара был Иван Иванович Шмальгаузен, к которому и направился Матвей.

Однако, выяснив, что Бронштейн не имеет ни к партийной, ни к комсомольской организациям никакого отношения, Иван Иванович сказал, что, увы, ничем помочь не может.

— У нас особый режим, нужно разрешение соответствующих органов. А так, по своей инициативе я человека "с улицы" принять не могу.

Матвей Бронштейн, разозлённый отказом, хотел уже было заикнуться, что мол, какая тут секретность, когда каждая собака в Киеве знает, что КФХМИ занимается копированием немецких разработок получения боевых газов, и что мол, они безнадёжно устарели, эти иприты-люзиты, и не безопасны в обращении, а будущее за бинарными нервно-паралитическими газами, но Макаров, услышав мысли разъярённого Мити, рывком поднял их общее тело и быстро вышел вон.

— Остолоп! Ты что творишь, твою мать! Хочешь "залипнуть"? Стать невыездным? Повторить судьбу Бекаури или в лучшем случае, Термена?!

— А кто это такие? — обиженным тоном спросил Бронштейн. Ты мне о них не рассказывал.

— Стратегическое упущение с моей стороны. Виноват. Исправлюсь в самое ближайшее время, — полушутливо-полусерьёзно ответил пришелец. Однако я теперь понял, почему ты поехал получать образование в Питер, а не поступил в родную альма-матер…

Глава 9. Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша