Пришелец с планеты Земля (СИ)

Рабы сбились вокруг дерущихся. В пространстве столовой повисла самая мёртвая тишина, какую каменные толщи знали только на заре времён. Впервые за всю историю рудничного мира раб бросал вызов надсмотрщику.

Гарри с рычанием рванулся к Максиму. На его стороне мускульная масса. Он легко раздавит этого заносчивого мальчишку.

Максим скользнул в сторону, чиркнув Гарри по плечу. На рукаве форменной рубашки образовалась красная полоска. Гарри бросился снова, и снова улетел в пустоту, получив укол в рёбра.

В бешенстве надсмотрщик ухватил пластиковую скамью. Размашистый удар обрушился на Максима. Максим коротким кувырком перекатился за спину Гарри. Острый обломок воткнулся в горло надсмотрщика. Грузное тело обмякло, осело, и рухнуло лицом вниз.

Максим тяжело дышал. Сердце норовило переместиться куда-то в район горла. Максим пытался уловить хоть малейшие эмоции внутри себя. Ответом была пустота. Ни горя, ни радости, ни удовлетворения от мести. Даже страх где-то затерялся. А ведь он впервые убил человека. Почему же ничего не чувствует?

Протяжный ликующий крик прогнал мысли. Рабы неистовствовали, вопили, плясали. На мгновение Максим сделался для них богом, символом свободы. Впервые в онемевших от усталости и боли сердцах затлела искра надежды.

— А ну разойдитесь!

Ликующие крики смолкли. Сквозь толпу, в сопровождении роты закованных в серебристую броню головорезов, пробирался начальник охраны. С презрительным выражением лица он подошёл к телу Гарри, ткнул носком ботинка.

— Переверните его.

Двое охранников исполнили приказ. Начальник охраны внимательно посмотрел на торчащий из горла кусок пластика.

— Кто это сделал? — ледяным тоном спросил он.

Десятки рук указали на Максима. Мигом забылось ликование. Улетучился восторг. Ушло восхищение храбростью юноши. Остался привычный страх.

— В карцер его, — коротко приказал начальник охраны.

Максима скрутили, заковали в цепи. Впервые его вывели на поверхность. Солнечный свет больно резал привыкшие к сумраку глаза. Пыльный горячий воздух заставлял чихать.

Охранники привели его в тюремный барак и молча швырнули в тесную стальную камеру. Щёлкнули замки решетчатой раздвижной двери. Максим огляделся: металлические стены, решётки, жёсткая койка. Интересно, его убьют? Или припасут что-нибудь пострашнее смерти? В ответ завыл ветер. Как он отвык от привычных некогда звуков…

Таящееся в глубинах мозга сознание воина подсказало, что не следует придаваться бесплодным мыслям. Когда наступит момент для действий, тогда и стоит действовать. «А сейчас тебе стоит поспать», — сказал Максиму внутренний голос. Максим послушно улёгся на койку. Через минуту глубокий сон унёс его за пределы пыльного мира.

* * *

Достопочтенный Николас Треверс, хозяин гладиаторской школы «Берсеркеры Ориона», скептически осматривал Максима.

— И этого заморыша ты хочешь мне продать? — обратился он к директору рудника. — Да он и пяти минут на арене не протянет!

— Я тоже думал, что он умрёт в первый же день, — ответил директор. — Но он не умер. Этот «заморыш», как ты выразился, умудрился прикончить моего лучшего надсмотрщика.

Впервые Максим попал в кабинет директора рудника, в главный административный корпус. Когда явилась охрана, он не сомневался в скорой смерти. Охрана повела себя странно: Максима отмыли, переодели, постригли. Такая подготовка к казни? Но казни не последовало. Его препроводили к директору.

Стены кабинета били в глаза полированным блеском деревянных панелей. Обстановка казалась заимствованной из музея: резные кресла, массивный стол, покрытый тёмным лаком, — всё дышало горьковатым ароматом старины. С примесью вездесущей пыли. Строгие серые корпуса электронных устройств ощущались чем-то чужеродным.

Треверс сразу приковал внимание Максима. Сухощавый, высокий, с блестящими седыми волосами. Серо-стальные глаза светились ледяным излучением. Длинный плащ из тёмного синтетического материала не скрывал быстрых, змеиных движений.

— Сколько? — коротко спросил Треверс.

— Тысяча кредитов, — ответил директор.

— Не слишком ли много просишь?

— Я потерял лучшего надсмотрщика. А ты получишь хорошего гладиатора, который будет стоить гораздо больше.

— Я не знаю, насколько он хорош, — процедил сквозь зубы Треверс. — А твои слова — только слова.

— Проверь его, — с усмешкой ответил директор.

В воздухе что-то просвистело. Максим инстинктивно дёрнулся в сторону — в сантиметре от виска, в полированной панели вибрировал метательный нож.

— Хорошая реакция, — констатировал Треверс.

— Ты испортил мне стену.

— Закажешь новую панель. Вот, держи свою тысячу и сотню сверху на ремонт стены.

Треверс небрежно швырнул банкноты на стол. Директор покраснел, но промолчал. Не стоит дразнить профессионального убийцу.

— Пойдём, — обратился Треверс к Максиму и повернулся к двери.

Максим молча последовал за ним. На утонувшей в пыли посадочной площадке ждал компактный миникорвет. Не чета роскошным космическим яхтам, но значительно быстрее. Вокруг танцевали пылевые смерчи. Среди скальных обломков тоскливо свистел ветер. Планета торжественно, и одновременно грустно провожала Максима.