Пришелец-суперзвезда

– Ты читаешь сценические ремарки, Бадди. Это та часть сценария, в которой содержится информация для актёров: что делать и куда идти. Ты должен читать только свои строки, которые напечатаны прямо под именем твоего персонажа.

Тайлер, сидевший за соседним столом, громко рассмеялся.

– Думаешь, этот детсадовский малыш тебя понимает?

Он встал со стула и швырнул свой сценарий на стол.

– Дайте мне знать, когда будете готовы к моим сценам. Я буду в гримёрной, почитаю письма от фанатов. Ну же, Пейдж! Ты не поверишь, когда узнаешь, сколько писем я получаю…

Мы репетировали сцену в столовой с Улиссом, который выглядел очень забавно в роли учителя рисования и говорил так, будто он – великий художник эпохи Возрождения Леонардо да Винчи.

– Это – Мона Лиза, – произнёс он с резким итальянским акцентом. – Она сводит меня с ума. И я говорю ей: «Мона, белиссима, почему у тебя такая загадочная улыбка?» Она мне никогда не отвечает, но я знаю, что она думает: «Моя задача – знать это, а твоя – выяснить».

Мы с Кэссиди не удержались и расхохотались, что очень разозлило Дуэйна.

– Выплесните все ваши хихи-хаха сейчас, – заявил он, – потому что неумение сдерживаться станет большой проблемой, когда мы начнём сниматься перед живой аудиторией!

Теперь, когда я знал, что такое живая публика, меня вдруг накрыла волна ужаса. Репетировать было весело, но всего через пару часов я должен буду предстать перед толпой настоящих людей.

– Сколько человек придёт? – поинтересовался я у Дуэйна.

– Видишь эти трибуны напротив съёмочной площадки? Они вмещают триста человек, и все места будут заняты.

Моё сердце заколотилось быстрее, а третье лёгкое подключилось к работе, как это случается, когда мне по-настоящему страшно. Я чувствовал, как под кожей Зейна Трейси вздымается моя настоящая грудь.

– Ты нервничаешь? – шёпотом спросил я у Кэссиди.

– Конечно, все нервничают, – прошептала она в ответ. – Этот выброс адреналина перед шоу пойдёт тебе на пользу и позволит лучше сыграть. Вот если бы ты не нервничал – это был бы повод задуматься.

В её словах я не уловил никакой логики, но Кэссиди участвовала в сотне шоу, поэтому я предположил, что она знает, о чём говорит.

Мы сыграли ещё несколько раз, пока Дуэйн не остался доволен.

– Бадди, потрать несколько минут и пробегись по своему тексту с Кейт, главной по сценарию, – сказал он. – Затем отправляйся ужинать. Проглоти что-нибудь лёгкое и надень костюм для репетиции.

– Мой костюм? – От неожиданности я едва не поперхнулся.

– Да, твой костюм со вчерашнего дня, – объяснил Дуэйн. – Ту штуку с шестью глазами и гигантским хоботом на спине. Это было убийственно. Ты же принёс его с собой, не так ли?

– Шутите? – спросил я дрожащим от волнения голосом. – Он всегда у меня под рукой.

Дуэйн ушёл, чтобы обсудить съёмки с оператором, и на сцене не осталось никого, кроме Кэссиди и меня.

– Не волнуйся, Бадди, – сказала она, – всем понравится твой классный костюм. Ты в нём неотразим.

– Ты так добра ко мне, Кэссиди. Ты тоже очень красивая! Мне нравится цвет твоей кожи.

Моё замечание её очень удивило.

– Бадди, в обществе не принято обсуждать цвет кожи других людей.

– Но я сказал это с самыми добрыми намерениями, – ответил я.

– Во мне смешались две расы, – объяснила Кэссиди. – Мой папа темнокожий, а мама – белая.

– О, как интересно! У тебя есть и папа, и мама, – заметил я. – Это так мило! И вы живёте все вместе в одной капсуле?

– Ну, вообще-то мои родители разошлись.

– О нет! – воскликнул я. – Какими местами они соприкасались? Бёдрами? Они перенесли операцию? Расхождение – это наверняка так больно!

Сначала Кэссиди выглядела растерянной, а потом рассмеялась.

– Бадди, у тебя такие избитые шутки. Думаю, нам с тобой будет весело, – сказала она. – До скорого, друг-пришелец!

Глядя ей вслед, я убедился, что Дуэйна поблизости нет, и схватился за амулет на шее. Я чувствовал себя физически измотанным и разбитым, а нервное напряжение утомило меня ещё сильнее.

– Пожалуйста, приди ко мне! – прошептал я амулету.

Знаю, что разговаривать с ювелирным украшением глупо, – просто рассказываю, как всё было.

– С кем ты разговариваешь, идиотоид? – Конечно же, это был Тайлер, возвращавшийся после чтения писем поклонников.

– Я просто повторяю свой текст, – запинаясь, произнёс я.

– Смысл так утруждаться? Тебе никогда не достичь моего уровня. Как ты получил эту работу? Твой отец – владелец студии?

– Мой отец здесь даже не живёт.

– Что стряслось? Он увидел твоё лицо и сбежал, так что пятки сверкали?

Я не мог понять, почему Тайлер на меня злится.

– Послушай, Чизбургер или как там тебя зовут, – продолжал он, – вот сыграешь сегодня вечером – и скатертью дорожка. Это моё шоу, так что не мешай. И постарайся сделать так, чтобы зрители не слишком громко тебя освистали.