Пришелец в земле чужой

— Я видела то, что называют телекинезом. Его демонстрировали на игральных костях, а я в математике слаба и не могу точно сказать, телекинез это или нет.

— Черт возьми! Если так рассуждать, то в пасмурный день нельзя сказать, что солнце встало.

— А как же иначе! Может быть, за тучами кто-то установил искусственный источник света. Один из моих сокурсников мог передвигать взглядом мелкие предметы, но для этого ему нужно было выпить. Но я опять-таки ничего точно сказать не могу, потому что я с ним пила, а в нетрезвом состоянии…

— Больше ты ничего такого не видела?

— Нет.

— У меня больше нет к тебе вопросов как к Свидетелю. Снимай свою простыню и садись, если хочешь.

— Спасибо, хочу. Но памятуя вашу лекцию о мечетях и синагогах, я переоденусь в своей комнате.

— Как хочешь. Разбуди Дюка и скажи ему, чтобы занялся камерами.

— Хорошо, босс. Ничего без меня не делайте. — Энн пошла к двери.

— Обещать не могу. Майк, садись за стол. Ты можешь поднять пепельницу?

— Могу, — Смит протянул руку и взял пепельницу.

— Не так!

— Не так?!

— Это я виноват. Ты можешь ее поднять, не касаясь руками?

— Могу, Джубал.

— Ну, ты не устал?

— Нет, Джубал.

— В чем же дело? Она должна быть плохой?

— Нет, Джубал.

— Джубал, — вмешалась Джилл, — вы не попросили Майка поднять пепельницу, а только спросили, может ли он поднять ее.

— Ах, да! — смутился Джубал. — Майк, пожалуйста, подними пепельницу, не касаясь ее руками. На фут над столом.

— Да, Джубал, — пепельница поднялась и зависла над столом. — Ты помнишь, Джубал? Если что не так, я передвину.

— Отлично. Держи. Устанешь — скажешь.

— Скажу.

— А можешь поднять что-нибудь еще? К примеру, этот карандаш? Если можешь, подними.

— Да, Джубал. — Карандаш присоединился к пепельнице.

Постепенно их компанию пополнили другие предметы. Вернулась Энн, молча села на стул. Пришел Дюк со стремянкой, взглянул на представление раз, другой и стал устанавливать стремянку. Майк неуверенно произнес:

— Мне кажется, Джубал… — он подбирал слова, — я запутался в этих предметах.

— Не перенапрягайся.

— Кажется, я могу еще один, — зашевелилось пресс-папье, поднялось и… все висевшие в воздухе предметы посыпались на пол.

— Джубал, мне очень жаль, — Майк чуть не плакал.

Харшоу похлопал его по плечу.

— Сынок, ты должен гордиться. То, что ты сделал, — это… — он поискал сравнение среди известных Майку, — …труднее, чем завязать шнурки, лучше, чем сделать сальто в полтора оборота. Ты это сделал просто здорово!

— Я не должен стыдиться? — Майк удивился.

— Ты должен гордиться.

— Да, Джубал, — с довольным видом сказал Майк, — я горжусь.

— Отлично, Майк, я не могу поднять пепельницу, не прикасаясь к ней руками.

— Ты не можешь? — испугался Смит.

— Нет. Научишь меня?

— Да, Джубал, — Смит замолчал, смутившись. — У меня опять нет слов. Я буду читать, читать и читать, пока не найду слова. Потом я научу моего брата.

— Только не очень разгоняйся.

— Прошу прощения?

— Я говорю, не разочаровывайся, если что-то не получится. В английском языке может не оказаться нужных слов.

Смит подумал.

— Тогда я научу моего брата языку моего гнезда.

— Ты опоздал лет на пятьдесят.

— Что-то не так?

— Вовсе нет. Только лучше начни с Джилл.

— У меня от этого болит горло, — запротестовала Джилл.

— Прополощешь горло аспирином. — Харшоу взглянул на нее. — Это не причина, сестра. Вы назначаетесь младшим научным сотрудником в области марсианской лингвистики… что включает исполнение и ряда дополнительных обязанностей. Энн, прими ее на работу официально, пусть ей идет заработная плата.

— Она уже давно работает на кухне. Оплатить ей эту работу?

Харшоу пожал плечами.

— Такую мелочь можешь решить сама.

— Джубал, — запротестовала Джилл. — У меня не получится!

— Сначала попробуй!

— Но…

— А где благодарность? Я предлагаю тебе работу!

Джилл прикусила губу.

— Я согласна, босс.

Смит робко коснулся ее руки.

— Джилл, я научу.

Джилл похлопала его по плечу.

— Спасибо, Майк, — она посмотрела на Харшоу. — Я буду учиться специально, чтобы подразнить вас.

— О, это я понимаю! — ухмыльнулся Харшоу. — Можно не сомневаться, ты все выучишь. Майк, что ты еще умеешь, что не умеем мы?

— Не знаю, — Смит удивился.

— В самом деле, — поддержала его Джилл. — Как он может ответить, если не знает, что мы умеем, а что — нет.

— И правда. Энн, измени название должности на «сотрудник по исследованию языка, культуры и техники». Джилл, изучая язык, ты встретишься с незнакомыми нам явлениями их жизни. Будешь сообщать мне. Майк, если ты заметишь что-то, чего мы делать не умеем, а ты умеешь, сообщи мне.

— Сообщу, Джубал. А что именно?

— Не знаю. Ну, например, что-нибудь вроде того, что ты показывал сегодня. Или вроде твоего сидения под водой… Дюк!

— Босс, у меня полные руки пленки.

— Я надеюсь, говорить ты можешь. Мне показалось, что вода в бассейне мутная.

— Я сегодня вечером добавлю туда осадитель, а завтра вычищу.

— Какова степень загрязненности?

— Вода чистая, хоть к столу подавай. Только кажется мутной.

— Ладно. Сегодня ничего делать не надо. Я скажу, когда нужно будет чистить.

— Босс, никто ведь не захочет купаться в луже.