Пришельцы с небес

— Да, — ответил он на том же языке, с акцентом, но вполне отчетливо. — Достаточно хорошо, чтобы понять, что ты зовешь меня на «ты». — Ее красивые губы сжались в тонкую линию. — То есть ты считаешь меня ниже себя, или своим богом, или своим возлюбленным.

Она вспыхнула, откинула голову назад (на ее черных как уголь волосах сверкнуло солнце) и ответила:

— Скажи лучше этим чурбанам, чтобы они меня отпустили.

Локланн отдал приказ на инглисском. Юй и Аллан отпустили руки. На руках женщины остались следы их пальцев. Локланн почесал бороду.

— Ты хотела видеть меня?

— Если ты — их вождь, то да. Я — дочь кальде, донита Треза Карабан. — Ее голос дрогнул. — На тебе его имперская цепь. Я вернулась от имени его народа спросить о твоих условиях.

— Что? — сощурился Локланн. В толпе кто-то засмеялся.

«Непохоже на нее просить пощады», — подумал он.

Ее голос звучал так же резко:

— Учитывая ваши потери в случае войны до конца и возможное ответное нападение на вас в ваших же землях, я предлагаю вам отпустить пленных и прекратить разрушения в обмен на денежный выкуп и гарантии безопасности.

— Октай… — пробормотал Локланн. — Только баба могла подумать, будто мы… — Он остановился. — Ты сказала «вернулась»?

Она кивнула:

— Ради моего народа. У меня нет официального права заключать соглашение, но фактически…

— Хватит, — оборвал он. — Откуда ты вернулась?

— Это не имеет отношения… — как-то нерешительно начала она.

Вокруг них было слишком много народу. Локланн выкрикнул приказы начать грабеж. Потом он повернулся к ней.

— Пошли на корабль, — сказал он. — Обсудим это.

Она на мгновение закрыла глаза, и ее губы шевельнулись. Потом она посмотрела на него — в этот момент он вспомнил пуму, которую как-то поймал, — и сказала:

— Пошли. У меня есть и другие аргументы.

— У всех баб есть, — засмеялся он. — Но у тебя они получше, чем у многих.

— Нет! — вспыхнула она. — Я не это имела в виду… Мария, не оставь меня.

Локланн двинулся вперед, прокладывая себе путь среди солдат. Она двинулась за ним.

Они прошли мимо свернутых парусов и подошли к спущенной с галереи лестнице. Сквозь открытый люк был виден пустой трюм с кожаными ремнями для рабов. На палубе дежурили несколько часовых. Они стояли, опираясь на оружие, в шлемах, и обменивались шутками. Видно было, что они взмокли от пота. Увидев Локланна с девушкой, они проронили несколько добродушно-завистливых замечаний.

Он открыл дверь.

— Видела когда-нибудь наши корабли? — спросил он. Внутри был длинный пустой кубрик, где находились только койки со спальными мешками. Потом переборки, разгораживающие каюты, что-то вроде камбуза, и, наконец, на самой корме, помещение с картами, столами, навигационными инструментами и переговорными трубками. Его стены так наклонялись наружу, что, если бы корабль находился достаточно высоко, через застекленные окна открылась бы целая панорама. На полке, под сложенным оружием, стоял деревянный божок, четырехрукий и клыкастый. На полу был расстелен соломенный тюфяк.

— Капитанский мостик, — сказал Локланн. — И каюта тоже. — Он указал ей на один из четырех плетеных стульев и сам ввалился внутрь. — Усаживайся, донита. Хочешь чего-нибудь выпить?

Она села в кресло, но ничего не ответила. Пальцы ее рук были скрещены и лежали на коленях. Локланн налил себе виски и первым же глотком хватил половину.

— У-у-ух! Потом доставим для тебя ваше, местное вино.

Стыд и позор, что вы его перегонять не умеете.

Ее глаза поднялись и отчаянно посмотрели на него.

— Сенор, — сказала она, — заклинаю вас самим Кари-то, именем вашей матери, пощадите мой народ.

— Вот бы моя мать посмеялась, если бы услышала это! — сказал он и наклонился к ней. — Давай не будем тратить слов. Ты уже сбежала, но вернулась опять. Куда ты сбежала?

— Я… Разве это имеет значение?

Отлично, подумал он. Она начинает раскалываться. И сказал:

— Имеет. Я знаю, что на рассвете ты была во дворце. Я знаю, что ты убежала вместе с этими темнокожими чужестранцами. Их корабль отплыл около часа назад. Ты должна была быть на борту. Но ты вернулась. Так?

— Да, — задрожала она.

Он хлебнул еще и рассудительно сказал:

— Ну а теперь, донита, что ты можешь предложить еще? Ты бы не стала надеяться на то, что мы откажемся от лучшей части добычи и рабов просто в обмен на гарантии безопасности. От нас отрекутся все Небесные королевства. Давай говори, что там у тебя, если хочешь купить нас.

— Нет… у меня ничего…

Он дал ей пощечину. Голова Трезы дернулась от удара, и она вся съежилась. Он заревел:

— У меня нет времени играть в игры! Говори! Что привело тебя обратно? Если не скажешь — полетишь в трюм! Когда торговцы в следующий раз приедут в Каньон, они дадут за тебя хорошую цену! И оргонский лесник купит тебя себе в хижину, и монгский хан с удовольствием возьмет такую красавицу в свою юрту, и далеко на востоке, в Чай-Ка-Го ты сгодишься в публичный дом! Говори, и ты всего этого избежишь!

Она посмотрела вниз и неуверенно произнесла: