Пришельцы. Выпуск 2

Напомним, что фантастическое представляется как совокупность вымышленных событий, объектов и явлений, заведомо не имевших места в действительности либо не известных человечеству, а также принципиально невозможных, согласно общепринятым представлениям, существующим на момент создания произведения.

Василиск(от греч. царек) — мифическое создание с головой петуха, туловищем и глазами жабы и хвостом змеи. На голове василиска имеется красный хохолок, который похож на корону (отсюда название). Однако, согласно «Естественной истории» (VIII, 21), на голове василиска не хохолок, а «белое пятно, похожее на корону или диадему».

Василиски несколько раз упоминаются в Вульгате (латинском переводе Библии). В Средние века они считались вполне реально существующими животными. Полагали, что василиски обладают ядовитыми клыками, когтями и дыханием, кроме того — подобно медузе Горгоне — они способны убивать лишь одним своим взглядом.

Гипертекств литературоведении — это форма организации текстового материала, при которой его единицы представлены не в линейной последовательности, а как система явно указанных возможных переходов, связей между ними. Следуя этим связям, можно читать материал в любом порядке, образуя разные линейные тексты (определение М. М. Субботина — российского ученого, пионера в области развития отечественных гипертекстовых систем).

Олег Ник. Павлов

Дядя Гриша Отрывок из книги «Дом в Оболонске, или Поэма о черной смородине»

Включив свет на кухне, Алексей не обнаружил ни тарелки, полной домашних лепешек на столе, ни горячего чайника на плите.

«А зря, — подумал он, — выгружая из сумки скудную холостяцкую снедь. — Сейчас бы я не стал ломаться, а умял это все за милую душу…»

Поискал в ящиках ножи, выбрал один — с белой, под кость, ручкой — похожий на маленький обоюдоострый меч. Нарезал батон, тем же ножом вскрыл консервы и сковырнул пробку.

Печь еще хранила тепло, и вьюшка, по всем правилам, оказалась закрыта.

Не дожидаясь более милости от незримых хозяев — обиделись! — Афанасьев выбрал в буфете граненый стаканчик, наполнил его до краев и залпом осушил. Бутерброд делать не стал — подцепил ломоть неизвестной рыбы чайной ложкой, закусил. Тут же налил еще. Прочел на банке — «Салака в масле», отметил, что «не дурна эта рыбка салака!», и осушил второй стаканчик, после которого закусил уже более обстоятельно, вприкуску с батоном.

В груди потеплело, желудок запульсировал, требуя «продолжения банкета». Однако Алексей решил не спешить — впереди еще долгий вечер, потом бог знает какая ночь — трапезу можно хоть до утра растянуть. Было бы чем себя потчевать на этом пиршестве одиночества…

Вздохнул, пожалев, что рядом нет Мишки. Кстати бы сейчас оказались и его сердечность, и рассудительность.

Алексею вдруг показалось, что те слова, сказанные Мишкой о риске их профессии — не только абсолютно верны, но уже напрямую относятся к нему, Афанасьеву. Все удачи, осыпающие его голову последние год-два, тоже показались не случайными. Подумалось, что совсем скоро за них придется расплачиваться.